ноги к себе, и, упираясь в днище танка руками, «выехал» вперед на спине, как слесарь-механик по обслуживанию самодвижущейся техники. Солнце ударило в глаза, и заставило зажмурится на мгновение. Потом он открыл их не без труда, голова снова ныла, хоть и не так сильно. Освещенные утренним солнцем, последствия побоища и взрыва выглядели еще страшнее и убедительнее, чем в вчерашних сумерках. Слегка покрутив головой, его взгляд остановился в паре метров от своего укрытия. Неизвестный рылся в мусорных баках, выискивая что-то, и позвякивая жестью и низкопробной сталью, из которой они были сделаны. Он выкидывал оттуда бумагу, жестяные банки и даже обломки оружия. Арсений поднялся, все еще неуверенно стоя на ногах, но ощущая, что регенерация сделала свое дело. Перелом руки немного зажил, и ушибы на ногах почти не ощущаются. Солнечное сплетение как то странно болело, ноющей, будто исходящей изнутри болью. Арес понял, что именно этот человек только что трогал его, очевидно проверяя, есть ли еще жизнь в его случайном «попутчике». Арсений, стараясь не напугать, хлюпал по воде сапогами, и подойдя, стал рядом, а не за спиной:
– Кто Вы, и почему до сих пор в городе?
Неизвестный повернулся к нему лицом. Это оказался старик, довольно дряхлый, с небольшой, но уже окладистой седой бородой. Она была не очень густа, но все же довольно заметна, и наверняка выделяла своего владельца среди бездомных:
– А где же мне еще быть? Ты, сынок, жив. Рад, безмерно рад. Я думал, что во вчерашней резне никто не уцелел.
Арсений внимательно присмотрелся к старику. Несколько секунд ему хватило, чтобы понять, что вчера в гонимой карателями толпе он его не видел. Это, само собой, навело его на следующий вопрос:
– Вы.. видели все вчера? Откуда же, я не помню Вас в толпе беженцев?
Старик скрупулезно, но все-таки довольно безуспешно, продолжал что-то искать в мусоре, отбрасывая ненужный, с его точки зрения, хлам. Выдержав недолгую паузу, он ответил:
– Я видел все. И вчера, и десять, и двадцать лет назад… Все зачистки прошли при мне, и при том мимо меня. Во всех я остался жив. Но что же до тебя, мой юный собеседник? Как выжил ты?
– Я сражался.
– Да, я видел. Видел. – старик, кряхтя, сел на один из низких мусорных баков, прикрытых крышкой. – Старый Крыс оказался проворнее, правда?
Арсений удивленно взглянул на старика еще раз. Чутье ему подсказывало, что ему можно верить, и все же… откуда он видел и слышал все, если не находился в толпе. В этом обстоятельстве Арсений был уверен целиком и полностью.
– Да. Проворнее. Хитрее. Умнее. – Арсений стиснул зубы в бессильной злости.
Старик продолжал сидеть на мусорном баке, будто на стуле.
– Найди свой клинок, юноша. Он тебе еще пригодится здесь. А кроме того, – старик медленно поднялся, поправляя свои лохмотья. – Предлагаю пойти со мной. В таком состоянии ты не сможешь