каких обстоятельствах. С храбрым Бецалелом был единодушен Абдул Азиз, новый предводитель арсиев. Эти двое заставили умолкнуть робких и вдохнули надежду в смелых.
На одной из торговых площадей Семендера Иосиф неожиданно столкнулся с Мофазом, бывшим дворецким кагана. Он не узнал бы Мофаза в его выцветшем потрепанном халате, с грязной чалмой на голове, если бы тот сам не окликнул царя.
– Привет тебе, каган-бег! – воскликнул Мофаз, схватив Иосифа за руку. – Не побрезгуй беседой со мной, облаченным в это рванье.
– Мофаз?! – изумился Иосиф. – Ты ли это?
Бывший дворецкий грустно закивал головой. Он был небрит и заметно исхудал. В руке у него была суковатая палка, а на плече висела запыленная сумка.
– Я представляю жалкое зрелище! – промолвил Мофаз с тяжелым вздохом. – Мне столько пришлось пережить! Я натерпелся такого страху, когда бежал из Итиля, захваченного русами. Но я выполнил свой священный долг. – Мофаз таинственно понизил голос: – Я вызволил из беды кагана! Лучезарный светоч находится здесь, в Семендере.
– Лучше бы ты вывез из Итиля мою семью, – сказал на это Иосиф. – Какой нам прок от кагана, утратившего свое великолепие и казну? Кому нужен этот толстяк, не способный даже помочиться без посторонней помощи? Вся его жизнь была скрыта за ореолом преклонения, коего больше нет. Для хазар каган умер. Всем известно, что русы захватили кагана в плен вместе с его гаремом.
– Я подсунул русам твоего немого карлика, о повелитель, – быстро заговорил Мофаз, видя, что Иосиф собирается уходить. – Истинный каган пребывает в Семендере. Претерпев множество лишений в пути, я привез кагана сюда. Я надеялся, что каган одним своим присутствием вдохнет мужество в наше войско.
– Ты зря потратил силы, друг мой. – Иосиф похлопал Мофаза по плечу. – Кто знает кагана в лицо – только ты да я. Ныне каган такой же бродяга, как все те несчастные, бежавшие в Семендер из взятых русами городов и селений. Ты можешь кричать до хрипоты, что истинный каган спасен тобою от русов, все равно тебе никто не поверит. Каган, лишившийся богатых одежд, золота, слуг и телохранителей, перестает быть каганом.
– Что же мне делать? – Мофаз выглядел растерянным. – Мне больше не на что содержать этого обжору! Я растратил все ценное, что у меня было.
– Вот, видишь, – засмеялся Иосиф, – каган полностью зависит от тебя, как младенец. А ты говоришь мне, что «лучезарный светоч» может повлиять на ход войны! Это ничтожество будет только занимать место в обозе. Избавься от этой обузы, друг мой.
Иосиф вынул из-за пояса кинжал и протянул Мофазу. Тот отшатнулся.
– Я не смогу пролить кровь кагана!
– Тогда утопи его в реке.
– Повелитель, неужели ты не веришь в победу над русами?
– Если государству хазар суждено возродиться вновь, то я сам посажу на трон в Итиле нового кагана, – мрачно проговорил Иосиф. – Быть может, я сделаю каганом тебя, друг мой. При условии, что ты разделишь со мной