решила поддержать и освоила эпистолярный жанр.
– Да.
– Ты точно Татьяна Ларина. Про скайп, чаты – слышала?
– Нет, это он Онеги, ― отмахнулась от последней ремарки – письма романтичнее: но Зое все едино не понять. ― Знаешь, какие поэмы писал? Невозможно не влюбиться.
– Какие? Умираю от любопытства. Не думала, что в наше время такое еще есть. Чат, мыло, виртуальные знакомства – понятно, но переписка нормальными письмами – нонсенс.
– Реальность. Что удивительного?
Зоя подбородок ладонью подперла, изучая Варю как нечто небывалое, впервые ею встреченное.
– То и удивительно, лапа моя, что не каждая до такой степени себя недооценивать будет. Ты кем себя считаешь? Крысавицей? Письма писала, замуж выйти готова. А ничего, что инвалид оказался? Ничего, что ты со своей внешностью Дим таких штабелями укладывать можешь, ничуть не печалясь и ерундой не заморачиваясь.
– Я люблю его, – твердо сказала Варя. И Зоя туда же! А она-то подумала, наконец-то хоть один нормальный понимающий человек встретился.
– Не сердись. Любишь – на здоровье. Вопрос, как его здоровье выправлять будешь?
– Не знаю, совсем не знаю, Зоя. В больницу идти уже боюсь. К Диме не пускают, а говорят такое, что после, ни дышать, ни есть, ни спать не могу. Сегодня заявили „готовьтесь“. А как так? Как же к этому можно готовыми быть? И что делать? Ума не приложу. Но ведь есть выход, не может его не быть, не бывает так!
Официантка расставила заказанное на стол, прерывая Варю и давая ей возможность немного успокоится, иначе скатилась бы опять к слезам.
Зоя сахар в чашку сыпнула, помешала и спросила, между прочим:
– Уверена, что продать нечего?
– Разве что серьги с китайского рынка.
– А красоту? Она ведь тоже товар, – хитро глянула на нее девушка. ― С твоими данными и по деньгам плакать?
– Это… на панель что ли? – удивилась и возмутилась Варя.
– Зачем? – изумилась Зоя, рассмеялась звонко, до слез. – Слово-то какое выискала „панель“! Бог мой, Косицина, отсталость ты моя дремучая! Да не ты за мужчинами, а мужчины за тобой бегать должны, обеспечивать. Ты на себя-то глянь – хороша. В порядок только приведи и косяками желающие пойдут, серенадами замучают, подарками закидают. Вопрос, нужен ли тебе тогда Дима твой будет?
– Глупости не говори, – попыталась придать себе оскорбленный вид девушка. А у самой даже уши алели – ну, Зойка, ну, выдала! Как язык повернулся? Что в голове у нее? – Я замуж собираюсь, остальное мне без надобности. Может иначе кому и нормально, а мне нет.
Федорова прищурила глаз, в котором зажегся нешуточный интерес:
– Ты, лапа моя, не девственница ли еще?
– Не твое дело, – огрызнулась, покраснев еще гуще. Взгляд сам в стол уперся – стыдоба такие вещи с кем-то обсуждать.
– О – о! В точку?! – Зоя даже поддалась к ней. – Ну, мать… – подумала и ладонью хлопнула. – Идея! Говоришь продать нечего? А я берусь продать тебя. Одну ночь с тобой за пятьсот тысяч. Одна ночь и ты с деньгами, Дима твой с почками, а я… Десять процентов.
– Сдурела!..
– Хорошая