автомат будут искать. Но день прошел тихо, а на следующий учения закончились и нас обратно, домой, так сказать, отправили. Короче, как там они пропажу автомата замяли, я так и не узнал. А может и судили того, кто потерял. Но потом, когда я в дисбате оказался, я сильно переживал, что так поступил. Все думал, что кто-то, может, из-за меня тоже сейчас где-то рядом. Даже старался поменьше общаться с другими осужденными, чтобы не встретить этого несчастного бедолагу.
Несколько раз Вован порывался было перебить меня, но сдерживался, а когда я закончил, он вскочил на ноги и воскликнул: – Ну ты даешь! Как оказывается мы одинаково мыслим! Ты будешь долго смеяться, но это я закинул калаш за наш танк!
– Да ну?
– А то, кто же! Я, как увидел на учениях это обилие оружия, у меня прямо разум помутился, как представил – нам бы с батей такой ствол, на охоту ходить. Особенно на медведя, или кабана, ни хрена не страшно.
– А я-то думаю, как можно было автомат, да с пристегнутым магазином, в кустах за танком потерять?
– Я к этой пехоте сразу стал приглядываться, смотрю они безо всякой охраны оружие побросают на землю во время перекуров, где попало, а потом гуляют меж собой, кучкуются, или спят вообще, прямо на земле. Так я, как смеркалось, сначала автомат крайний умыкнул, потом магазин из подсумка вытащил, тут же валялся, пристегнул, и за танк наш в кусты закинул. Подождал часик, вроде все спокойно, никакого кипиша, пошел было перепрятать понадежнее, но не нашел на месте. И как думаю так быстро его отыскали? Все корил себя, не мог, думаю, сразу понадежнее сховать.
– Теперь можешь не переживать, думаю лежит он там спокойненько, можем завтра прям рвануть за ним, за сутки обернемся. Только я не обратил внимания, да и темно было, холостые там патроны или боевые?
– Боевые, я посмотрел, у них пуля другая.
– А вот это очень хорошо, на это я очень надеялся. Можно, конечно, найти патроны для калаша, но привлекать кого-то не хотелось бы. Меньше людей знают – спокойней спишь.
И дальше я ему поведал свой план. А план этот я выдумал долгими ночами, когда мысли о нем не давали мне уснуть допоздна, и заставляли просыпаться с рассветом.
3. План.
Блатными называли компанию, костяк которой составляли, кажется, трое или четверо друзей, вместе сидевших на зоне, семейники, так называемые. Еще к ним примкнул, не так давно освободившийся с нашей местной зоны положенец Калач. Остальные, кто был в этой компании – молодежь, грезившая тюремной романтикой или отсидевшие по малолетке. Жили они, понятно, по понятиям. Где-то воровали, кого-то грузили, парили коммерсантов воровским общаком, пугали ворами в законе. Своего вора в законе у нас в городе не было, и потому их мечта была короновать кого-то из своих. Скорее всего Калача, я точно не знаю.
Но знаю я, что они, видимо, насмотревшись на Хохла, взяли с нас пример играть в футбол и ходить вместе в баню, на тот же стадион, что и мы. Наверно, позавидовали Хохлу, какую он крепкую и сплоченную группировку собрал. Для, так сказать, сплочения