говорила обиженно и зло. Рутра понял некоторую запутанность ситуации. Возможно, у нее была амнезия. Он подошел к ней, чуть пригнулся к уху и сказал:
– Можно тебя на минутку?
ЯтСан молча повиновалась. Рутра отвел ее в сторону от всех и шепотом сказал.
– Что ты хочешь сказать, я не пойму. Может, ты помнишь только события на корабле, вернее, в вертолете?
– Ты что, решил, что я маленькая наивная девочка? Зачем вспомнил про это? Или ты думаешь, если я повелась на тебя, то все, конец света?
– Да что случилось? Ты можешь сказать? О чем ты?
– Ах ты тварь такая. Значит, ты не помнишь, что случилось.
– Да подожди. Наверное, тебе надо показать запись.
– Ты что, записывал и это?
– Подожди, подруга, успокойся. Сядь, выпей кофе. Сейчас разберемся… Займите ее чем-нибудь, а мы посмотрим, что творилось у нее в голове.
– Ты посмотри, что происходит у тебя в голове сперва.
– Хорошо, милая, посмотрю. Только не ори.
Рутра махнул своему другу-ученому, пошел к экрану аппаратной части установки.
– Она может прямо в мозг транслировать, – сказало «светило науки», имея в виду ИрЭн.
– Нет, не хочу. Давай сюда, на экран.
– Можно я к вам? – послышалось сзади.
Это была ИуЛия.
– Ты бы лучше расспросила подругу, что с ней.
– Клон подруги, – сделала ироничное замечание она.
– Какой клон? Забудьте про клон! Это ЯтСан.
– Ну да, ну да. Только не совсем.
– Ладно, – махнул рукой Рутра, что означало и прекращение спора, и разрешение присутствовать рядом.
– Что смотрим? – спросила ИрЭн.
– А что, там много? – задал встречный вопрос Рутра.
– В сознательных образах у нее прошло три дня. Все воображаемые сцены, все фантазии искомого тела, то есть работы мозга в том теле, перешли в этот мозг по наиболее стойким ощущениям. То есть если она четко что-либо представляла, воображала, хотела «оживить» эти сцены, сделать их реальностью в том теле, то в этом ей заложилось все это как реальное событие… или события.
– Интересно посмотреть, что она навоображала, – с хитрецой в голосе произнесла ИуЛия, все же не теряя шуточных нот в интонации.
– Ты бы лучше спросила ее саму.
– Я спросила, потому и пришла.
– Колись, что она поведала тебе?
– Да сейчас.
– Мадам ИуЛия, не кажется ли вам…
– Спасибо, Рутра Тигрович, за напоминание. А кто-то говорил – друзья, друзья.
– ИуЛия, ты тоже правильно пойми, ту модель взаимоотношений, что я предложил, которая сложилась, – она искренняя. Только не забывай о деле и отношениях в проекте. Может, нарушая эти принципы, ты злоупотребляешь дружбой? Не кажется ли тебе?
– Хорошо, что ты хочешь? Чтобы я рассказала все женские секреты?
– В смысле?
– В коромысле, как ты любишь говорить.
– Говори уже как есть.
– Она говорит, вы занимались…
ИуЛия замолчала, не договорив, улыбнулась и покачала головой вверх-вниз. Этот жест больше добавил двусмысленности, чем прояснил