Книгочёт. Пособие по новейшей литературе с лирическими и саркастическими отступлениями
равноправных участников праздника… была огромная толпа, которая пришла ловить кайф и пожирать эмоции…»
Однако то, что бойцы рок-н-ролла сумели завоевать для нас, – осталось при нас. Это свобода.
В том числе свобода выбора.
Так что, дочитав книжку, можно начинать ее сначала и все-таки сделать личный выбор и по поводу всевозможного спама, пластикового супа и кофе с молоком. Пора уже определяться.
Михаил Елизаров
Бураттини. Фашизм прошел
(М. : АСТ, 2011)
Это самая смешная книжка у Елизарова. То есть, грубо говоря, романы его вообще не смешные, хотя мрачный елизаровский юморок там чувствуется на второй горизонтали. Рассказы иногда почти уже смешные – но там такой ужас описывается всегда, что в итоге все равно не до смеха.
А тут перед нами сборник эссе, имеющий восемь разделов: «Мультфильмы», «Сказки», «Фильмы», «Предметы», «Фантомы», «Мой Арбат», «Города», «Разное».
Смешно постоянно, хотя Елизаров разговаривает так, что неясно, то ли автор все это всерьез и, значит, мир сошел с ума, то ли автор виртуозно валяет дурака и, значит, мир на своей оси.
От песен Елизарова (он еще и поет) эффект почти такой же. Не слышали его песню «Зла не хватает» с рефреном «Пошли вы на хуй со своим исламом»? Или другую, про «Налич, уезжай как Галич»? Знаете, наверное, и не слушайте. Я один пока послушаю. А то мало ли что.
А вот сборник все-таки почитайте.
В первом разделе Елизаров блистательно доказывает, что Заяц из мультика «Ну, погоди!» – сексуальный объект для Волка. «Кокетливо вскрикивает женским голосом, заманчиво убегает, надевает рыжие парики, платья». Сам Волк «комичен своей гомосексуальной перверсией, выражающейся в первую очередь в одежде. Розовые рубашки с глубоким вырезом, костюм “морячка” – также известное гомосексуальное клише».
Аргументация там более чем обширная, не нацитируешься.
Разобравшись с культовыми советскими мультами, Елизаров принимается за сказки. Хоттабыч – это, оказывается, предупреждение. «От Хоттабыча больше неудобств, чем пользы. Он поселяется у Вольки под кроватью. Довольно меткий образ. “Понаехавшая” Азия, в сущности, поступила так же – поселилась под московской кроватью. Не то чтобы совсем мешает, но уединения уже нет, как в коммунальной квартире».
Помимо Хоттабыча харьковский литератор бесстрастно препарировал Колобка, Незнайку, Снежную королеву и трех поросят, один из которых, Наф-Наф, оказался каменщиком, сиречь масоном.
Еще там появляется Буратино, который, как выяснилось, имеет некоторое отношение к Муссолини. А заодно и к Лимонову. «Буратино смел, весел, беспринципен и при этом неистребимо обаятелен. (Если бы из писателя Эдуарда Лимонова изъять половину его души, которую занял страдающий лирик Пьеро, то Лимонов был бы земным воплощением Буратино.)»
После сказок достается кино – «Мухе», «Собачьему сердцу», «Кинг-Конгу».
Потом, жмурясь от ужаса, в руки к Елизарову идут целые города,