Вот так! Волочите немного ногу и морщите лоб как бы от боли. Прекрасно! Вы ощущаете аппетитный запах жареной пулярки. Она уже, очевидно, на столе и поджидает только нас.
Исчезновение американца
Туристы, которых мы ждали, приехали около часу дня. Караван их был гораздо многочисленнее нашего. При мисс Мабель была её горничная, ирландка Кет, при самом Морфи – лакей, американец, при графе Максе – его денщик, высокий загорелый хорват в короткой куртке военного образца, с ружьем за плечами и с охотничьим ножом на поясе.
Карруччи сопровождали два ветурино-погонщика1 ослов из местных горцев.
Я наблюдал за их выездом в ограду из окна верхней залы, выслав навстречу Гарри с объяснениями о причинах моего появления и моих спутников в этом частном владении, приготовленном для их приезда. Я заметил гневный взгляд Карруччи, брошенный им на Франческо, но с Гарри он обошелся крайне любезно. Он спросил о моем имени и о цели моего путешествия и высказал удовольствие, что его фермер не отказал мне в необходимом приюте для ночлега.
Я отлично понимал, конечно, что он играет комедию, но должен был все-таки отдать ему справедливость, что роль любезного светского человека удается ему вполне естественно и непринужденно.
Не прошло и часа, как уже все общество сидело вокруг меня в верхнем зале башни, и путешественники беззаботно обменивались путевыми впечатлениями. Мисс Мабель, главная виновница этого быстрого сближения, была в особенном восторге от поездки, проходившей до сих пор без всяких несчастий и неприятных приключений. Она весело болтала и кокетничала со своими двумя поклонниками, не забывая и меня и даже Гарри, как бы, не допуская и мысли, что мы можем останься равнодушными при этой необычной поэтической обстановке.
Её отец, видимо не чаявший души в дочери, также оказался весьма симпатичным человеком, хотя от поездки был далеко не в таком восторге, как дочь.
Граф Макс Ротенфельд переживал блаженную пору без памяти влюбленного и получившего надежду на взаимность, молодого человека.
Карруччи был сдержанно-холоден больше других, но держал себя безукоризненно. Мне просто не хотелось верить, чтобы у этого человека, такого элегантного и корректного могли гнездиться в душе такие гнусные замыслы, в которых сомневаться, однако не представлялось возможности.
Холмс все время оставался в нижнем зале вместе с Франческо, Антонио и прислугой путешественников. Я, по договоренности, послал к нему Гарри под предлогом достать из походной корзины вина, которым мы запаслись еще в окрестностях Рима.
Гарри вернулся с бутылкой и, смеясь, рассказал, что внизу между прислугой идет речь о появившихся будто где-то в окрестностях разбойниках, которых, однако никто из присутствовавших не видел и говорили о них по слухам.
Граф Макс, вторя Гарри, самоуверенно и весело