лет строгого режима за хранение и распространение наркотических веществ, в зоне наступило затишье. Давно такого не было и ажиотаж по управлению был очень большой. В оперативном отделе произошли кадровые перестановки. На вакантную должность заместителя начальника оперативного отдела назначили старшего опера капитана Павлова Женю. На должность старшего опера, к удивлению, многих, Алексея Бобышкина. После этого к нему перешли некоторые объекты Калядина, включая комнату длительных свиданий.
Несмотря на то, что в отделе были более опытные опера, у Бобышкина было высшее образование. Именно поэтому управление приняло решение повысить его в должности. Для некоторых это послужило стимулом повысить свой уровень образования. Один Бобышкин знал, что у этого имеются другие причины. Об этом ему сообщил Горлов, вручая погоны старшего лейтенанта, незадолго до назначения на должность старшего опера. Горлов сказал, что он далеко пойдёт с такими успехами по службе. Правда Лёша не думал, что так быстро.
Первое время сотрудники долго размораживались и не торопились таскать запреты в зону. Бобышкин пользовался этим моментом и активно усиливал свои позиции. Налаживал контакты с серьёзными зэками. Должность старшего опера давала больше власти и свободы действий, плюс то, что Горлов уже давно выписал на всё зелёный свет. Бобышкину нужны были деньги, хорошие деньги. Он понимал, что теперь его выход и необходимо уважить Горлова. А к нему с тысячей рублей не пойдёшь, не тот уровень.
Бобышкин направил все усилия на поиск людей, готовых заниматься крупными партиями наркотиков. Бегать с мелочью он не сильно хотел, хотя и не отказывался по случаю подзаработать. Но основная его цель была поставка крупных партий наркоты. Проанализировав всех ключевых зэков в зоне, он сделал вывод, что у каждого из них уже есть свой опер. Тогда он решил идти в лобовую атаку, но только хитро. Бобышкин вызвал смотрящего за наркотой в зоне осужденного Рылькова Александра по кличке Крокодил.
– Здорово Крокодил. – поприветствовал Бобышкин Рылькова.
– Здорово начальник. Чего позвал? – с недовольством ответил Крокодил.
– Не хорошо Крокодил оперов сливать, не хорошо.
– Начальник, ты базар фильтруй, я же тебе не быдло какое-то колхозное. Это кого я слил? Обоснуй, будь так добр.
– Калядина. Помнишь такого?
– Калядина я помню. Только начальник не по адресу предъява.
– А я у него в СИЗО был на свиданке. Он тебе пламенный привет передал. Так и сказал, что ты его цветным мусорам сдал.
– Э-э начальник. Ты фуфло это лохам задвигай, я фраер порядочный. Люди за меня знают.
– Крокодил, да когда наркоманы фраерами порядочными были? Что-то не припомню я такого. Ты берега в этой жизни не путай.
– Ну если так рассуждать, мента уебать вообще святое дело для арестанта. Да?
– Тоже, верно. Но сдать мусорам «дорогу» в зону – это стрёмная хуйня для любого зэка. За это можно и в гарем заехать. Тем более что в зоне после этого случая вообще голод наступил. Наркоты в разы меньше стало, бухла вообще нет.
– Начальник,