в борьбе с пролетариатом, благодаря только им все лучшие экземпляры прекрасного пола были собственностью буржуазии, империалистов, и такой собственностью не могло не быть нарушено правильное продолжение человеческого рода. Потому Саратовский губернский совет народных комиссаров с одобрения Исполнительного комитета Губернского совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, постановил:
1. С 1 января 1918 года отменяется право постоянного пользования женщинами, достигшими 17 лет и до 32 лет.
2. Действие настоящего декрета не распространяется на замужних женщин, имеющих пятерых и более детей.
3. За бывшими владельцами (мужьями) сохраняется право на внеочередное пользование своей женой.
4. Все женщины, которые подходят под настоящий декрет, изымаются из частного владения и объявляются достоянием всего трудового класса.
5. Распределение отчужденных женщин предоставляется Совету рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, уездными и сельскими по принадлежности.
6. Граждане мужчины имеют право пользоваться женщиной не чаще четырех раз в неделю, в течение не более трех часов при соблюдении условий, указанных ниже»[4].
Даже этот эксперимент не слишком удался: только несколько десятков бабенок согласились «национализироваться». Современники и особенно современницы называли их словами, для печати не слишком пригодными.
А несколько тысяч жителей Саратова вместе с женами и дочерьми переехали или в Тамбов, который управлялся Временным исполнительным комитетом и городской управой, или в Область войска Донского. Ленин же тогда Декрета для всей страны не стал подписывать. Сказал, что Декрет этот преждевременный и на данном этапе революции может сослужить плохую службу. Так сказать, отложим на потом.
Что «прогрессивного» содержится в групповушке такого рода, я не в силах понять. Но на примере и этого, и множества других подобных декретов хорошо видно, как захватившие власть революционеры навязывают свою утопию всему остальному населению страны.
Много утопических лозунгов было уже в Английской революции 1649 года. Во Французской революции 1789–1974 годов утописты быстро оттеснили прагматиков и начали строить во Франции свою утопию: райскую жизнь без денег и торговли, аристократии и христианства, создав новый календарь и попытавшись начать историю с чистого листа.
Французская революция выдвинула идею «суверенитета нации». Нация раскололась на «роялистов», то есть «королистов», сторонников монархии (и вместе с ней – всей политической традиции), и «патриотов», то есть сторонников «суверенитета нации», республики, разрыва с традициями.
По мнению «патриотов», нация имеет право выбирать собственное правительство. Некоторая сложность состояла в том, чтобы определить границы этого самого «суверенитета». Стоило провозгласить, что люди имеют право сами выбирать себе правительство, раз они нация – и тут же нациями стали объявлять себя корсиканцы, бургундцы,