хлопнул меня по плечу, словно предлагая посмеяться вместе с ним, и продолжил:
– А потом ты затеял чехарду с секретаршами, помнишь? Честное слово, я уже начал подумывать, что у тебя встает только на женщин в узких юбках. Вроде как такой фетиш…
Я протяжно выдохнул через нос. Уильям любой разговор умудрялся свести к теме секса, хотя особых проблем с личной жизнью он никогда не испытывал.
– Да, в прошлом я тоже заводил интрижки. И нет у меня никаких фетишей!
В эту минуту, по своему обыкновению выбрав самый неподходящий момент, в комнату ввалилась стажерка. Причем ввалилась в буквальном смысле: зацепившись каблуком за ковер и опять расплескав кофе.
Уильям, вскинув брови, оглядел ее с головы до ног, уделив особенное внимание узкой юбке-карандашу. И ехидно усмехнулся.
– Никаких фетишей, значит…
Наташа уставилась на Уильяма, чуть было снова не разлив кофе. В явном замешательстве посмотрела на меня, потом снова на Уильяма. Впрочем, наверное, она знала, что у меня есть брат, потому что пришла в себя гораздо быстрее, чем многие, кто впервые видел нас вместе.
– Мы близнецы, – пояснил Уильям.
Он шагнул к ней и взял под локоть, словно помогая удержаться на ногах. По правде говоря, поддержка ей не помешала бы. Как я успел убедиться, новая стажерка частенько спотыкалась и падала на ровном месте.
– Вы очень любезны, – кивнула она Уильяму и добавила, обращаясь уже ко мне: – Так это вам, Брюс, выпала роль злобного брата-близнеца?
Уильям ухмыльнулся.
– Эй, может, все-таки ее оставим? Она мне уже нравится. Неудивительно, что ты на нее запал.
– Зато у меня, в отличие от братца, нет венерических болезней, – прорычал я.
Уильям вскинул руки, убрав наконец лапы от моей стажерки.
– Полегче, маньяк. Я никогда не забываю о защите. И чист, как стеклышко.
– Благодарю за кофе.
Я чуть ли не силой отобрал у стажерки чашку. Пусть поскорее уходит. Не хватало еще, чтобы возле нее терся братец, норовя трахнуть только потому, что она носит юбку, симпатичная на мордашку и, что самое важное, якобы нравится мне. Для Уильяма это убойная комбинация, почище любого афродизиака, замысленного матушкой-природой.
Однако девчонка никуда не спешила, разглядывая нас так, будто намеревалась поймать на каком-то оптическом обмане.
– Странно… – протянула она.
– Ничего странного. Генетика, – буркнул я.
– Не обращайте на него внимания. – Уильям зашагал вслед за стажеркой к холодильнику, где она принялась рыться в поисках бог знает чего. – Это у него хроническое. Врачи еще в детстве нашли у брата штырь в заднице и сказали, что удалить его, увы, без летального исхода не получится. Мы, конечно, старались его вытянуть, но этот упрямец не давался. Поэтому он постоянно такой зажатый. Представляете, какой ужас?… Я иногда лежу ночами без сна и думаю, с чего же все началось: со штыря или с задницы…
Стажерка скрылась за открытой дверью холодильника, чтобы спрятать улыбку, но я-то слышал, как она сдавленно хрюкает от смеха.
– Пошел