тот будет угнан в Германию»[139].
Себя же, понятное дело, Каминский видел главой подчиненного Третьему рейху «русского государства». Он даже опубликовал приказ, в котором именовал себя бургомистром еще не существовавшего Локотского уезда[140]. Тем сильнее должно было быть его разочарование.
В первой половине марта брянские партизаны нанесли новый удар. На сей раз он был направлен на жизненно необходимые оккупантам железные дороги. Удар оказался сокрушительным. «Железные дороги Брянск – Дмитриев-Льговский и Брянск– х[утор] Михайловский выведены из строя, – докладывали в Москву Емлютин и Сабуров. – На всем протяжении пути все мосты взорваны. Железнодорожный узел х[утор] Михайловский партизаны разрушили. Немцы пытаются восстановить железнодорожное движение на участке Брянск – Навля, но эти попытки срываются партизанами»[141].
Немецкие источники эту информацию подтверждают: «В марте 1942 года партизаны остановили движение на железной дороге Брянск – Льгов и препятствовали использованию немцами железнодорожной линии Брянск– Рославль. На основных шоссейных дорогах (Брянск– Рославль, Брянск – Карачев, Брянск – Жиздра) угроза была столь велика, что движение по ним можно было осуществлять лишь крупными колоннами»[142].
Произошедшее имело прямое отношение к Каминскому: партизаны парализовали именно ту железнодорожную ветку, которая шла через Локоть и подчиненные ему территории.
Для Каминского пришло время показать боеспособность своих формирований.
Боеспособность локотской «народной милиции» была не настолько велика, чтобы вести самостоятельные анти-партизанские операции. Поэтому подразделения Каминского действовали во взаимодействии с брошенными на борьбу с партизанами венгерскими частями. Первая же их совместная операция обернулась массовыми убийствами мирных жителей. Об этом впоследствии рассказывал уже упоминавшийся нами начальник отдела лесного хозяйства Михеев: «Весной 1942 года полицейские отряды, возглавляемые Мосиным, с участием мадьярских частей, в селе Павловичи расстреляли 60 человек и 40 человек сожгли живыми»[143].
11 апреля была сожжена деревня Угревище Комаричского района, расстреляно около 100 человек. В Севском районе каратели уничтожили деревни Святово (180 домов) и Борисово (150 домов), а село Бересток было уничтожено полностью (сожжено 170 домов, убит 171 человек)[144].
Проявленная жестокость по отношению к невинным людям привела к росту недовольства в рядах «народной милиции». «Милиционеры» начали перебегать к партизанам.
Из приказа № 118 по Локотскому уезду от 25 апреля 1942 года:
«…наряду с мужественно сражающимися за свое будущее бойцами и командирами, в некоторых случаях проявлялись также элементы паники и трусости, неуверенности и дезертирства, вроде бывшего начальника