захлебнулся
И гвоздикой
Можно спастись от гнуса
А лилия не живет в вазе
Ты (или я) – уже не важен
Ещё вчера
Страшно
Когда страшно.
Но это теперь неважно.
Не вспомнить бы день вчерашний.
Замести чепуху в угол,
Пить чай
(вообще- то
я его не люблю)
И не думать
Для чего нужны газеты
И если конфеты,
Которые по рублю,
Такие вкусные,
Почему их продают так дёшево,
И что значит невозможное,
Когда ты перешла черту?
Счастье ты моё
Сапоги топтались у порога,
А глаза подглядывали в щель.
Что ты в самом деле? Ради бога,
Просто постучи ногою в дверь.
Можно и в окно побольше камнем
Запустить. А можно заорать:
Э – ге – гей! Который тут хозяин?
Где твоя отец и твоя мать?
Заходи. Могёшь не разуваться.
Хрен один – следов не избежать.
Снег на голову, ты – моё «счастье».
Ждать тебя, козла, не переждать.
Захлебнись вчерашними борщами,
Запусти по локоть многочлен.
Я тебе включу, конечно, чайник ....
Только кулер у меня зачем?
Просто спросила
Стала осторожной.
На цыпочках с улыбочкой
с отвратительной рожей.
Ну, и что же…
на замочках карманы
вверх дном стаканы.
утром – рано
вечером – уже не надо
воду не из-под крана
дорогая помада
а надо?
окна как положено каждую неделю …
в двери только в двери
молоко пред сном —
кофе – утром
уход за лицом и фигурой
диета
а конфеты?
а натура?
просто спросила
тоска невыносимая
и как так живут
хотя что
ещё делать
тут.
Звонари
Мне снился лес осенний,
Нежный дождь.
Сухие листья,
Тишина и птицы,
И солнца золотистые ресницы,
И этот лес так на тебя похож.
Висели на березах фонари,
Промокли все насквозь тропинки,
Мои любимые печальные осинки
Шептались. Ручейки, как звонари,
На тысячи разноголосых бом
Бом бом и подпевал им колокольчик
Прозрачной трелью, под большим зонтом
Из лопуха. Мой сон за самый кончик
Той осени цеплялся и любил
В ней каждый лист и каждую травину,
И мошек, и жуков, и паутинку.
Он так старался из последних сил
Хоть как- нибудь, пусть вкривь, наискосок,
Меня заставить верить и смеяться,
Пусть не любить, а только попытаться,
Но так болит и ноет так висок.