слоев одежды. Впиваясь ледяными клыками в пальцы рук и ног, мороз беспощадно их пережевывает, доставляя невыносимую боль, от которой нет спасения. Вскоре человек уже не чувствует конечностей, он пытается растереть свои пальцы, но их словно не существует. Тело в борьбе за тепло начинает бить озноб. Рассудок в какой-то момент поддается панике, судорожно ищет выход, заставляет двигаться, куда-то бежать, искать укрытие… Силы расходуются быстро. Вскоре приходит усталость и безразличие ко всему. Возбужденное сознание успокаивается. Медленно и неизбежно, до тех пор, пока тело, скованное холодом, не застынет совсем. Теперь даже движение не спасает от смерти, оно приносит лишь мучения. И чтобы избавиться от нестерпимой боли, человек выбирает покой. Тот самый, который незаметно становиться вечным…
Русский мороз беспощаден. Противостоять ему может только огонь. Он дарует людям живительное тепло, объединяя и удерживая их возле себя. Большие русские печи в деревенских избах, наскоро сложенные каменки в укрытых снегом блиндажах, железные печурки в крохотных землянках – вот главные зимние храмы здесь. Это к ним тянутся тысячи озябших рук. Это возле них находят утешение и покой тысячи заблудших душ, невзирая на национальность и вероисповедание.
Сейчас, когда по всему фронту вместо грохота канонады над траншеями трещат затяжные, небывалые по своей суровости морозы, каждый выход на улицу подобен подвигу. Воевать в таких условиях – выше человеческих возможностей. Стало казаться, что свинец и сталь не способны нанести такой урон, который ежедневно приносит русская зима. Сотни, тысячи обмороженных. Деморализация и уныние среди личного состава. Никто не ожидал такого поворота событий. Все должно было закончиться до наступления холодов. Но вышло иначе. Командование вермахта объявило, что на помощь Красной армии пришли силы природы. Русский климат был объявлен главным врагом. Германская армия увязла в бескрайних заснеженных просторах России. Двигаясь все медленней, она растянулась на тысячи километров и, в итоге, встала. Мечтая о теплых квартирах, замерзающий вермахт смотрел в цейсовские стекла биноклей. Он с любопытством разглядывал азиатские луковицы православных храмов, возвышающихся над крышами непокорных русских городов.
Все изменилось. Под ударами Красной армии линия фронта стала медленно выгибаться в обратную сторону. Теперь никто уже не говорил о скорой победе. Германская армия окапывалась и утеплялась, готовясь к долгой зимовке. Фатерланд заботливо слал посылки с теплыми вещами, собранными по всей Германии для отправки на Восточный фронт. Пропагандисты рапортовали: сотни тонн теплой одежды, миллионы немцев, принявших участие в кампании! Но этого всё равно не хватало. Поэтому солдаты утеплялись, кто как мог. Телогрейки и валенки, тулупы и шубы, шерстяные носки и меховые шапки, свитера и жилетки, даже портянки – все, что могло согреть, ценилось на вес золота. Обладатель любого предмета из вышеперечисленных по праву считал себя