нести чушь? Какой еще испанский персик?
Клавдий скомкал свиток и кинул его в мусорную корзину. Ему вдруг подумалось, что экономная мать не одобрила бы этого. Она всегда бережно относилась к бумаге. При воспоминании о матери на глаза навернулись слезы. Устыдившись, Клавдий смахнул их и раздраженно пнул корзину ногой. Он не станет доставать письмо, чтобы сберечь бумагу, как сделала бы Антония.
Агриппа что-то затевает. К гадалке не ходи, все и так ясно: где-то замаячила перспектива наживы, и Ирода манит к ней, как бабочку на огонь. Его враг, Юния Клавдилла, мертва и ничем не сможет помешать.
Клавдий в очередной раз вздохнул и решился ехать в Рим. К тому же есть благовидный предлог для возвращения. Дом матери пустует, рабы могут разбежаться, надо все привести в порядок.
X
Миновали дни Лемурий, погрузившие Рим в пучину ночной жизни традиционных обрядов. Сам император уединялся в родовой усыпальнице, куда никто не осмеливался зайти. Калигула терпеливо ждал у гробницы Юнии, когда ее призрак явится ему, но все было тщетно: ни одно заклинание, ни жертвы Гекате, совершенные в роще на Авентине с помощью Пираллиды и нескольких тайных жрецов, не смогли устроить свидание.
Сама гетера, которую император неотлучно держал теперь при себе, втайне считала, что, когда Юния покинула мир живых, Калигула сошел с ума. Между тем жизнь Пираллиды изменилась к лучшему. Она достигла того, к чему стремилась, и, в основном, благодаря не своей красоте и любовному опыту, а тайным обрядам во славу темной богини. Она была осыпана золотом, каждую ночь делила ложе с императором и приобретала влияние при дворе, к ней уже начинали обращаться с прошениями клиенты.
Однако умная гетера не обольщалась, видя, в каком состоянии находится теперь позабытая императором Друзилла. Тяжело больная, она почти не вставала с кровати, зато ее муж блистал на пирах, сидя по правую руку от Калигулы. В жизни Ганимеда теперь тоже произошли изменения, он стал вести себя как зрелый муж, изменил былые привычки и внешний вид. Бывшего префекта претория не могло не насторожить возрастающее влияние Ганимеда на Калигулу, взявшего привычку теперь по любому поводу советоваться с новым другом. Макрона с женой император иногда приглашал к себе, но редко общался с ними. Вопрос о наместничестве в Египте Гаем нарочно замалчивался, хотя Макрон уже знал, что бывший наместник Флакк смещен с должности и на днях прибудет под конвоем в Рим для судебного разбирательства. Невий Серторий неоднократно и безуспешно подавал прошения о переводе его к месту службы. По неизвестным причинам Калигула предпочитал держать его в Риме, но и не снимал с фиктивной должности.
Тринадцатый день до июньских календ, праздник Кастора и Поллукса, взволновал Рим очередным скандалом. Многих квиритов это происшествие возмутило до глубины души, кого-то позабавило, кого-то преисполнило восхищением, а остальным дало повод лишний раз повеселиться на чужом празднике жизни.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст