аудиенция» закончилась, и лейтенант повел гостей обустраиваться в отведенной им каморке с гордым наименованием «гостевая каюта», причем на всем протяжении долгого пути по узким коридорам и закоулкам лодки Кремер все никак не мог решить для себя: капитан шутил, или просто издевался над европейцами? Один дьявол знает, когда и что эти азиаты имеют в виду… Вроде бы улыбается, собака, а на самом деле собирается пырнуть тебя… мечом самурайским…
Каюта оказалась невелика: две узкие койки, столик, шкафчик для одежды и непременная гравюра с видом Фудзиямы, морских волн и кривых разлапистых сосен. Кремер скептически оглядел «номер», аккуратно повесил плащ в шкафчик, выложил в крохотную тумбочку несессер и туалетные принадлежности, затем из таинственных недр портфеля была извлечена бутылка желтовато-золотистой жидкости, сверток с бутербродами, после чего штурмбаннфюрер широким жестом указал на столик:
– Прошу вас, господин корветенкапитан! Думаю, нам стоит выпить по рюмке этого чудесного напитка за успешное плавание и за непременные семь футов под килем! Не сомневайтесь, это айнциан – знаменитая баварская водка на травах, любимый напиток нашего уважаемого группенфюрера Мюллера, с которым я работаю, так сказать, в смежных конторах…
– Я не очень люблю водку, – Хейтц виновато пожал плечами, но на сверток с закуской посмотрел с интересом.
– Ах, вот как… Что же вы предпочитаете? Французский коньяк, рейнские вина, английский джин или шотландское виски с дымком? Не бойтесь, я не обвиню вас в измене только лишь потому, что вы любите американскую самогонку вместо нашего яблочного шнапса! Кстати, бригаденфюрер СС Шелленберг курит исключительно американские «Кэмел», но даже старина Мюллер не спешит упрекать его в отсутствии патриотизма… Итак?
– Я вообще-то пиво люблю – нормальное баварское пиво… Но ради такого случая с радостью выпью и вашего айнциана… герр штурмбаннфюрер!
– Вот и славно, господин корветенкапитан, а то мы что-то неправильно ведем себя, а нам еще до-олго работать вместе… – Кремер ловко разлил золотистую водку по сверкающим чистотой стопочкам, хозяйственно разложил на салфетке бутерброды с ветчиной, красной рыбкой и сыром и торжественно провозгласил: – За боевое братство СС и Кригсмарине! Прозит…
Хейтц, несмотря на любовь к баварскому пиву, баварскую водку тоже «признал» и еще более охотно закусил рыбкой и ветчиной, хотя от штурмбаннфюрера не укрылась легкая гримаса, пробежавшая по лицу моряка при словах тоста «за СС».
– Все-таки вы нас не любите, дружище… А вообще-то, за что, а?
– Хотите, чтобы я ответил честно? – Хейтц вопросительно прищурился.
– Естественно, как и подобает между порядочными офицерами…
– А как, по-вашему, должен относиться потомственный военный моряк к ребятам из айнзатцгрупп, которые воюют с бабами и ребятишками, живьем сжигая их из огнеметов?
– Смело… –