педиатром в Святом Иакове, а потом уехал работать в Крайстчёрч. В самом деле был женат на Китти, а та и вправду была фотомоделью. Надин Макмастер прислала студийные снимки – Китти Гиллеспи, челочка и подведенные глаза, воплощенные шестидесятые, типаж, к которому Джексона тянуло инстинктивно. Что-то такое всплывало в памяти – «Китти Гиллеспи, Джин Шримптон[79] для бедных». Не таких уж и бедных, если приглядеться. До Джексона так и не дошло, что шестидесятые – уже история; может, никогда и не дойдет.
«Мамуля была та еще штучка, правда? – писала Надин Макмастер. – Не сравнить со мной, маленькой клушей, – явно приемная!» Она прислала кучу фотографий своего семейства – она сама, Дэйв, Аарон, их собака (золотистый ретривер, само собой), Уинфилды и Надин в детстве («Дэйв все отсканировал!»).
Уинфилды будто нарочно подыскивали себе ребенка, который вовсе не будет на них похож. Они высокие, смуглые, элегантные, Надин – белобрысый, коренастый, старомодный на вид ребенок, который, судя по фотографиям, превратился в белобрысую, коренастую, старомодную на вид женщину. «Моя первая фотография!» – надписала она снимок, сделанный по приезде Уинфилдов в Новую Зеландию. Новоиспеченная семья осматривала какую-то достопримечательность, и Надин – веснушчатое пухлое лицо и ершистая стрижка беспризорника – улыбалась в камеру: счастье в миниатюре. Фотографии умеют врать, напомнил себе Джексон. Все эти избиваемые дети, которых замечают, лишь когда они уже умерли. И всегда в газетах фотографии, на которых они радостно улыбаются. Некоторые дети включают улыбку машинально, едва видят фотоаппарат. Улыбочку!
Началось с невиннейшей просьбы (Я хотела спросить: вы не могли бы что-нибудь выяснить о моих биологических родителях?) и завело в лабиринт, куда ни ткнешься – тупик. Надин Макмастер – экзистенциальная головоломка. Здесь и сейчас, в мире антиподов, она, может, и существует – жена Дейва, мать маленького Аарона. Вместе с невидимым Кальмарчиком ходит на курсы для беременных («и пилатес – это чудо что такое!»), но все прошлые ее воплощения, похоже, плод фантазии. Вот только неясно чьей.
Пандора приблизилась к ящику, любопытной кошке грозит смертельная опасность.
– Может, кошка сидит в ящике, – рассуждала Джулия. – Как кошка Шрёдингера.
– Чья? – не удержавшись, спросил Джексон.
– Ну знаешь, кошка Шрёдингера. В ящике. Одновременно живая и мертвая.
– Нелепица какая-то.
– На практике да, но теоретически…
– Это, часом, никак не связано с атомами?
– Verschränkung[80], – с наслаждением провозгласила Джулия.
К счастью, от загадок ее отвлекло прибытие свежего чайника.
Пройдя в Новой Зеландии обязательную психотерапию для удочеренных, Надин Макмастер обратилась в Королевский суд Лидса за оригинальным свидетельством о рождении. На той неделе получила ответ: нет свидетельства. И нет никаких записей о том, что ее удочерили.
– Вот видишь. Похитили. Матушкой буду я? – Джулия взяла чайник. – Поскольку