зря же Пете удалось его найти?
– Послушайте, Виссарион…
Да-да, – перебил Захарова чёрт, остановившись и оставив поднятой левую ногу. – Извини, веселье накатило. Понимаешь, мне редко удаётся с кем-то здесь пообщаться.
– Вот! Я и хочу об этом спросить, – Захаров сделал шаг вперёд. – Почему вы редко общаетесь с людьми? Зачем вас ищут? И что это вообще за бред, про волка и исполнение желания? Это что, всё правда?
Чёрт округлил глаза и почесал пятачок.
– Ко мне давно никто не приходил, потому что это никому не надо. Они не хотят разобраться в происходящем, продолжая удивляться непривычному миру… тем не менее, плывут по течению дальше. Есть даже такие, кто считает происходящее нормой. Ты же пожелал найти истину и смог дойти ко мне. Твои глаза закровили, видя неправду, но что такое правда?
– Мы все умерли и сейчас находимся в аду? – для Захарова в данный момент только такая мысль казалась правдой. Странно, но страха он не испытывал, ощущая в душе лишь лёгкое волнение.
– И да, и нет – вот тебя вся правда. Вы – смертные – привыкли делить мир на чёрное и белое. Даже после смерти большинство из вас стремиться оказаться в одном из придуманных вами мест. А какие имена им придумали! Да, что там говорить? Меня очень смешит, что вы не можете остановиться на едином для них названии, называя каждый на свой лад. Я слышал столько вариаций на протяжении всей истории человечества! Вот, ты, например, знаешь, сколько слов вы придумали, чтобы описать такие места?
– Нет, – протянул Захаров, потупив взгляд. Почему-то казалось, что он снова оказался в школе и стоит перед доской, допрашиваемый учителем. Вот Яночка Степнова смотрит на него из-за своих толстенных очков и смеётся беззубым ртом. «Что, снова не выучил урок?» – спрашивает Рената Георгиевна, и он точно так же потупляет взгляд.
Виссарион постучал себя по копыту, хвостом поглаживая человека по голове.
– Не расстраивайся, – сказал он, убирая хвост за спину, – никто этого не знает. Даже я. И он тоже!
На последних словах Виссарион указал пальцем куда-то вверх, и человек автоматически посмотрел в том направлении. Конечно, никого там не было. Ни бородатого старца, ни горящего красавца в чёрном плаще – небо было прежним, местами тяжёлым, со срывающимся вниз градом, а местами ясным и ласковым, как родное небо. Если бы не цвет…
Виссарион загадочно улыбнулся, и в голове у Пети всплыло очередное незнакомое определение: «Мона Лиза». Обмотав хвост вокруг правого копыта, чёрт идёт к трону и занимает своё место.
– Можешь туда не смотреть – всё равно никого не увидишь, – администратор закидывает ногу за ногу и начинает насвистывать мелодию, кажущуюся Захарову очень знакомой. Какой-то фильм, видимый им при жизни, пытается прорваться в сознание, но так и не может пробиться через толстый слой забытья, возникший в голове. Тогда он показывает пальцем вниз, задавая, как ему показалось, логичный вопрос:
– Он там?
Виссарион, проследив за его пальцем, растёкся в широкой улыбке. Хвост