выскользнула и покатилась вперёд, прямо на пыхтевшую от трудов хозяйку. Та не успела увернуться, и лыжа вскользь юрзанула в лицо, ударив прямо в зрачок. Да так сильно, резко, что темно стало везде, в обоих глазах.
– Ой, Дима, скорее, сюда, – закричала она от боли, но Дима возился с делами, чистил снег во дворе, ничего не слыша. «Долго её нет, что-то тут не так!» – подумал Дмитрий. Спустя ещё какое-то время, почуял неладное и двинулся в дом навстречу жене.
Внутри было холодно, мебель завалена вещами, а на кровати лежала Марина. Приблизившись к ней, он осторожно спросил:
– Ты? Что случилось? – увидел её лежащей без лыж, прикрывающей глаз шапкой, стянутой с головы. Дима опустился на колени, чтобы рассмотреть лучше, что случилось.
– Я, кажется, выбила себе глаз. Очень больно, – едва повернув голову в его сторону, сказала она.
– Чем это ты умудрилась? – недоумевал муж.
– Любимыми лыжами…
– Покажи.
Она убрала шапку от глаза, и Дима увидел пелену совершенно белую на зрачке, задрожал весь от волнения, но жене об этом не сказал:
– Глупенькая, что зря всполошилась. Глаз на месте, всё цело.
– Почему же я ничего не вижу?
– Это шок. Не волнуйся. Давай скорее в больницу, – командовал муж, уже совершенно забыв про лыжи, поход и зиму, а уж тем более про тёщу, – вот, приложи пока к глазу, – и подал жене ложку, совершенно холодную, найденную в ящике старого кухонного стола.
– Думаешь, что отёк будет или синяк?
– Это моя первая немедицинская помощь. Голова не болит?
– Болит.
– Это вызвано, скорее всего, стрессом от удара. Мариша, поспешим к врачам, – пытался Дмитрий говорить строго и уверенно, чтобы Марина ему поверила и не поддавалась панике.
Никто из них и не думал теперь ни о спорте, ни об удовольствии, а лишь о том, как быстрее добраться до больницы. Но это удалось сделать не сразу.
Снег валил, заметая дорогу, и Дима, выбегая поспешно из машины, насколько это было возможно в его состоянии, периодически прочищал путь, чтобы они смогли выбраться на трассу. А потом он привёз её в больницу и всё рассказал врачу в приёмном отделении. И о жизни, и о лыжах, и о тёще. Это спонтанно как-то случилось с ним, вылилось одним потоком сразу на постороннего человека, который то и дело спрашивал Дмитрия о чём-то другом, но он не слышал умных вопросов врача, а говорил о своём, с годами наболевшем, как психологу-терапевту, облегчающему душу пациента при каждом сеансе, доказывал, что Марина не виновата.
Операция, реабилитация, посещения…Она лежала в палате, где было время подумать обо всём, что с ней уже произошло.
Прошлое, куда от него денешься? Казалось, что она к нему никогда больше не вернётся, а получилось, что оно всегда с ней рядом. Так и трётся, напоминая о себе. И картины одна за другой сменялись в уме Марины, как в её нелюбимом фильме под названием «Воспоминания». Воспоминания о её суровой старости, неуклюжей молодости, несчастной юности и страшном