чудесным образом на предметах клада. Мне не раз приходилось бывать в древних языческих святилищах. Иногда это остатки старинных дубовых и березовых рощ. Всегда впечатление разное. Порой входишь и чувствуешь, как на плечи наваливается невидимый тяжкий груз. Становится так тяжело, что в очах чернит. Иногда в такой роще, наоборот, душу пронизывает светлое ликование, какое-то чувство умиротворения и тихой радости растворяет все мелкие суетные мысли и печали.
То есть сильный клад – это мощный излучатель чужой ауры, который способен долго сохранять собственную пневмосферу. На голову человека, забиравшего чужой клад, призывались все напасти и бедствия, болезнь, несчастный случай, тайная смерть без причины – все это угрожало отчаянному удальцу, покусившемуся на чужое счастье. И все это нашло отражение в многочисленных легендах и сказах.
Поскольку отчаянности хватало не у всех находчиков кладов, то многие клады после нахождения просто перепрятывались и сохранялись человеком «до лучших времен». Так человек становился хранителем клада. Жизнь его была иллюзорна. Дневная часть, когда он притворялся обычным обывателем, и ночная часть, когда человек властвовал над своим сокровищем и сокровище властвовало над ним.
Нередко давали богатые дары в помин души человека, зарывшего клад. Иногда в роли кладоискателей выступали монахи из богатых монастырей и приходские церковнослужители – священники, дьяконы, дьячки, пономари. Ведь по роду своей деятельности им доводилось выслушивать немало чужих исповедей. Вспомним хотя бы несчастного отца Федора из романа Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев».
Народное творчество художественно мифологизировало все, связанное с кладом. У бедноты выработалась целая идеология и система самооправдания и самозащиты. Считалось, что клад легче выйдет из земли, если знаешь определенные молитвы и заранее помолишься определенным святым. Сам выход клада не просто обогатит находчика, но облегчит истерзанную душу несчастного вкладчика, не знающую покоя, пока его клад не востребован. Нужно помолиться об этой заблудшей душе, и она найдет успокоение.
Языческие верования в кладоискательстве тесно переплетены с христианскими. Цветы папоротника, разрыв-трава, другие столь же надежные ключи. По распространенным народным представлениям, на пути к каждому кладу стоят бесы. Они всячески вредят поискам, терзают души людей (и вкладчика, и находчика). Но молитва побеждает бесов. Вот почему при поисках кладов принято иметь крест и Евангелие.
Народный опыт тщательно обрабатывал результаты как успешных, так и неудачных поисков и все это превращал в фольклор. Каждая громкая находка давала повод целому букету легенд и мифов. Стоит отметить, что ценность древних кладов сегодня гораздо выше, чем стоимость более весомых недавних захоронок. Историческая и антикварная ценность древних вещей намного превышает собственную стоимость массы золота, серебра, драгоценных камней.
Так, изредка находились в