ем.
– Да чтобы вам! – не выдержав, рявкнул я – Вот кому неймется?
Третью ночь подряд я пытался хоть что-то разобрать в той мешанине, которая мне снилась. Если с гарнитуром Лыбеди все прошло гладко и спокойно, я увидел сразу все три предмета, плюс бонусом мне дали подсказку на то, кто теперь его хозяин, то здесь сон больше напоминал то ли алкогольную, то ли даже наркотическую фантазию, в которой очень трудно не то, чтобы осознать, но и просто разглядеть. Какие-то горящие дома, какие-то темные фигуры, какие-то дороги, непонятно откуда и куда ведущие… Бред, да и только. И – перстень, который всегда в этом бреде участвует, но как-то исподволь, на заднем плане, так, что я даже разглядеть его в деталях не могу. Сегодня вот почти удалось – и на тебе, кому-то приперлось позвонить мне в… Ну да, уже восемь утра. И что? Я-то в отпуске!
«Номер не определен». Ну да, конечно, чего же еще ожидать? Нет, когда у меня имелись время и желание, я всегда охотно беседовал с представителями медицинских центров, которым просто не терпелось провести мне почти бесплатное полное обследование или с сотрудниками компаний, объединивших под своей эгидой всех-всех-лучших московских юристов, которые неустанно пеклись о том, чтобы каждый гражданин помнил, что ему полагается правовая поддержка. Разумеется, тоже бесплатная. Я внимательно их слушал, по ходу беседы задавал какие-то вопросы, и даже соглашался немедленно приехать по названному адресу. Правда, напоследок всегда спрашивал:
– А не подскажете, где у нас в Йошкар-Оле эта улица находится? Просто я что-то такой не помню.
Половина звонивших после того, как я произносил название города сразу вешала трубку. Вторая молчала, а секунд через пять уточняла:
– Йошкар-Оле?
– Ну да – весело подтверждал я – В ней.
Тут, как правило, сдавалась и вторая половина. Ну, а самым упорным я предлагал оплатить мне билет на самолет, чтобы я полностью мог реализовать свои гражданские права, в разрезе медицинского обслуживания и юридической поддержки. Пока никто не согласился, но я не теряю надежду на то, что раньше или позже найдется добрая душа. Остались же они где-то? Не хочется верить в то, что этот мир безнадежен.
Но сегодня не до этих тихих радостей. Я устал от трех ночей, заполненных до отказа отменным бредом, который ни на шаг меня не приблизил к очередной цели. Потому – не повезло вам, славные продавцы услуг. Не до вас мне.
Я сбросил звонок, потер ладонью глаза, которые зудели так, будто под веки насыпали песку, и опустил ноги на пол.
И снова взвыл смартфон. Опять тот же номер. Это уже странно и непонятно, рекламщики как правило не перезванивают сразу, система «холодных» звонков работает по-другому.
Но номер-то почему не определился? Случайные люди мне не звонят, неоткуда им взяться, а все остальные забиты в контакты. Впрочем, так было раньше, а теперь все изменилось, не стоит себе врать. Нынче мой круг общения изрядно увеличился, причем ряд абонентов даже и не подумают себе забивать голову всякими мелочами, связанными с элементарными правилами приличия. Проще говоря – плевать им с колокольни Ивана Великого на то, хочу я с ними общаться или нет. И даже несмотря на то, что мы, может, и вовсе не знакомы. Был уже позавчера прецедент, звонил мне какой-то неприятный хрипатый господин, осведомлялся о том, как скоро я могу отправиться с ним на поиски клада восемнадцатого века, зарытого где-то под Калугой. Отдельно стоит заметить, что это был не вопрос, а, скорее, приказ, причем у звонящего и тени сомнения в том, что я ему не подчинюсь. Когда же я из интереса полюбопытствовал, каков будет мой процент, собеседник сначала долго сопел в трубку, а после посулил пять процентов, причем с великой неохотой. Как видно, он считал, что его компания и созерцание клада древнего и славного рода Нарышкиных для меня сама по себе немалая награда. И здорово обиделся, когда я посоветовал ему купить себе билет на поезд и отправиться в такую даль, где живут добрые и милые люди, готовые работать бесплатно.
Смешно? Вроде бы как да, но, если вдуматься, то на самом деле становится грустно. Если подобные маргиналы уже мой номер где-то добывают, то впору начинать плакать.
К тому же не исключен и совсем уж неприятный вариант, связанный с представителями власти. Машину тех двух идиотов уже нашли, это мне отлично известно. Кто знает, вдруг я не все предусмотрел? Вдруг их пропажу какой-то особо смекалистый следователь смог связать с моей особой? И именно он сейчас и хочет услышать от меня честный рассказ, который облегчит мне душу и увеличит срок. Ну, или сумму, которую я выложу за то, чтобы этого срока не было. Тут как повезет с персоналией.
Нет, Шлюндт ударил в набат по поводу пропажи подручных еще вечером того же дня, когда они отправились в неведомые дали загробной жизни. Он позвонил мне часиков в восемь вечера и осведомился, не известно ли мне, где его телохранители.
Само собой, правду я ему рассказывать не собирался, потому немедленно сообщил, что они неожиданно высадили меня недалеко от метро «Фрунзенская», хотя вроде собирались отвезти домой, и умчались в неведомом направлении. Я, понятное дело, удивился, но спорить не стал. Они не мои подручные, приказывать я им не вправе, а просить