Ладно, ежь всё. С прикормкой завтра разберёмся, – рассмеялся незнакомец и расстелил весь кулёк у лап Крючка.
Пёс, в мгновение ока, смёл содержимое пакета, не оставив ни крошки для подкормки рыб.
– Ну, ты и пылесос! – воскликнул незнакомец. – Больше нет, извини, – рассмеялся он, и собрался уходить. Пёс предупреждающе залаял, угрожая пойти в наступление и отвоевать ещё что-нибудь на завтрак.
– Крючок, фу, бесстыжий попрошайка! – воскликнул Прошка, разгадав намерение пса. – Лежать, гад, лежать! Жрать из чужих рук нехорошо, понял?! – пригрозил он псу заскорузлым кулаком.
Пёс неохотно подчинился приказу, однако, продолжал зорко следить за каждым движением незнакомца.
– И не вздумай, гад! Сейчас удилищем хлестану! – рыкнул Прошка, снова разгадав намерения пса и потрясая удочкой, которую держал в руках.
– Это, что было? – удивился незнакомец.
– Ты, друг, иди, покуда, куда шёл. Проваливай… Не видишь? Пёс нервничает, а ты со своей прикормкой без смазки лезешь в отверстия, где болтов не хватает…
– Завтра смазка будет! – рассмеялся незнакомец, и крупным шагом затрусил прочь.
– Во, чего и требовалось… – вздохнул с облегчением Прошка. – А ты, Крючок, бездельник и предатель! Что, вкусненького получил, и расплылся?! Только попробуй мне!.. И не свисти мне здесь, а то опять всю рыбу распугаешь!.. – не зло проворчал Прошка, снова погрозил псу пальцем и отвернулся к поплавку. Пёс, будто, всё понял, и со вздохом опустился на место, где лежал раньше, выбросив передние лапы далеко вперёд. Будто он был совсем не согласен с приказом своего человеческого друга.
За следующее утро Прошка поймал на парочку верховодок больше, Репсу на радость. Ещё и краснопёрка упитанная хорошо пошла. Прошка был очень доволен своим уловом. Теперь и котяре три рыбёшки перепадёт, и ему засолить уже есть, что. С пивком солёненькая рыбка хороша!.. Приятно уходить с берега не с пустыми руками. Репс будет доволен… Да, теперь он один у Прошки и остался. Жена умерла, дети выросли и разлетелись в разные стороны. Прошка жил один в многоэтажке, построенной на самом берегу Русановского канала. Потому-то и не нашёл ничего лучше, чем рыбалка.
В субботу Прошка пришёл на берег совсем рано. Ещё не растаяли последние сумерки уходящей ночи, а он уже разобрался со своими снастями, бросил в воду кусок засохшего батона и принялся разматывать леску на удилищах, предвкушая удачную рыбалку, как вчера. Но сегодня – не как вчера, в новом дне – свои неожиданности…
В летней серости предрассветной поры, он не сразу заметил, что по аллее шлёпает какой-то субчик, со слишком уж большим предметом под мышкой. Субчиками он называл незнакомых любопытных мужиков, которые подходили к его кладке, чтобы, интереса ради, заглянуть в его садок. И заглядывали, языками цокали, когда рыбу видели. Когда же садок оказывался пустым, разочарованно вздыхали и уходили прочь.
С первого взгляда трудно было определить, кто это чешет по аллейке. В такую рань, в его сторону?! Всех местных завсегдатаев знал, а этого, вроде, никогда