родиться ребенок после этого, неужели ты бросишь меня?
– Бросишь? Айя, это уговор, а не роман! Никто никого не бросит, мы просто разойдемся и будем жить дальше. Причин я тебе не назову, но это мое условие. А по поводу ребенка, невозможно, я уже давно сделал так, чтобы подобного не случилось. Хирургически.
Тут ей принесли салат "Цезарь", морскую тарелку и виски с колой, а мне – карпаччо из лосося, брускетты с тунцом и бокал светлого пива. Пока мы ели, она ни разу не посмотрела мне в глаза, но я несколько раз замечал ее попытку задать вопрос, но, скорей всего, она не никак не могла сформулировать его, поэтому просто продолжала кушать. Ела она очень мило, постоянно баловалась, делала губки как у уточки и «плямкала» напоказ, корча различные милые гримасы, что только добавляло ей обаятельности.
И, вот, наконец, она задала вопрос, дожевывая кусочек курицы:
– Я буду делать только то, что ты мне скажешь? Если ты будешь со мной мягким, я сяду на голову.
– Я постараюсь сделать так, чтобы на голову ты мне сесть не смогла! Да, тебе придется делать то, что я скажу. Капризы я не терплю, поэтому разведен.
После этого она снова принялась о чем-то думать, ела, пила виски с колой и поглядывала на меня игривым взглядом. Наконец, я решил прервать молчание прагматичным вопросом:
– Ты работаешь? Учишься? Родители что скажут, если ты будешь жить у меня?
– Университет я бросила, работать еще не хочу, а родителям на меня наплевать!
Ситуация с родителями мне была очень близка. Сразу после моего рождения я был сдан в детский дом, после о родительской заботе я узнавал только из фильмов и книг. Я никогда не понимал, какие должны быть отношения между отцом и сыном, поэтому боялся заводить детей.
Айя отложила вилку, допила до дна коктейль, провела обеими руками себя по волосам, сделав сзади на голове хвост из волос, и сказала:
– Хорошо! Только давай сделаем это прямо сегодня, я не хочу думать, как это у нас будет, лучше сразу понять как это?
– Что – это?
– Секс!
– Мы сделаем это тогда, когда ты будешь к этому готова и ни днем раньше, а сегодня мы заедем за твоими вещами и ты переедешь ко мне!
Она ничего не сказала, но всем видом показала, что успокоилась и согласилась, принявшись доедать остатки зелени и курицы с тарелки.
Выйдя из ресторана мне показалось, что сейчас уже будет светать, хотя было всего около трех часов ночи. Айя опустошила меня эмоционально, и я чувствовал себя выжатым, а она, наоборот, как будто изъяла мою энергию, весело и энергично побежав к машине. Она была инфантильной, ее манеры и поведение кричало об отсутствии родительского внимания в детстве.
По дороге она не переставая рассказывала про своего бывшего парня, какой он был дурак, что ее бросил, что он не умел, что умел, но мне это не было особенно интересно, поэтому я погрузился в дорогу и мысли о своем.
– Как к тебе ехать? – спросил я у Айи, въезжая в город.
– Рули, я покажу! – спокойно и уверенно ответила она.
К ее дому мы подъехали около четырех часов утра, усталость проявляла