доме его собственной семьи к нему всегда относились как к незваному гостю. Флавий Тиберий всегда винил себя в духовной болезни сына, потому всячески старался не думать о нём. Но теперь это было невозможно. Его разозлила весть о позорном бегстве. И первые мысли в его голове были те, которые бросают в спину уходящим врагам. Марк, его третий сын – жалел своего брата. Он боялся отца, который пришел в ярость от его слов. Именно Марк и сообщил Флавию Тиберию об исчезновении. Я стоял тогда рядом, а выглядел старый римлянин так, что легко можно было залезть ему в голову. В тот момент глаза его говорили больше, чем могли выразить все слова латинского языка.
– Он оставил записку, – добавил в самом конце Марк.
– Если она для меня – то порви её на части.
– Думаю, не стоит этого делать. Я прочёл её до конца и могу сказать, что он не обращается в письме ни к кому. Скорее, это послание ко всем римлянам – очень поэтичное послание. Мне кажется, вы должна его прочитать, отец. В конечном счёте, любил ли он вас или вы его – он был вашим сыном и неплохим человеком. И вряд ли вы его ещё когда-нибудь увидите.
Тогда Флавий Тиберий рассмеялся.
– Марк, я не видел его в лицо уже десять лет; а в глаза не заглядывал все двадцать – с тех самых пор, как вандалы покинули Рим, ему нет никакого дела до нас. И за всё это время у меня не возникало ни малейшего желания встречаться с этим хамом. К тому же, он не умер, а просто исчез – люди вечно куда-то пропадают, но часто возвращаются. Они уходят туда, где надеются найти своё счастье. Если это было его решение и он даже не сообщил о нём своей семье – то мы уже ничем не сможем ему помочь. Но я думаю, что он вернётся. Ведь он ненавидит людей. А как ему выжить, прячась от общества?! У наши деньги ему было комфортнее жить.
– Ему уже больше пятидесяти. Даже если он захочет, то может не вернуться.
– Тем более – не мальчик уже. И я не собираюсь плакать по самоубийце. И тебе советую выбросить лишний хлам из головы, Марк. Думаешь, я дожил бы до своих лет, если бы предавал всему так много значения?
– Просто прочитайте письмо, отец, – сказал Марк, оставив маленький свиток на столе, – вам всё станет ясно.
Он тактично поклонился в мою сторону, давая мне понять, что никогда не забывал о моём присутствии. После этого, он скрылся за дверью и вернулся к семье. Марк всегда умел исчезать бесшумно, будто это был не он, а ветер. Кажется, этим даром обладают все члены дома Пернов. От гостя остался только свиток на столе.
Флавий Тиберий не замечал меня. Он ходил по кругу и старался не смотреть на свиток. Он повторял про себя:
– Аппий Примул!.. Аппий Примул…
– Может, ты и мне разрешишь прочитать.
Наконец, он развернулся в мою сторону и удивлённо посмотрел на меня.
– Если хочешь. Но дай я пробегу глазами по нескольким строчкам. Марк сказал, что что-то поэтическое. Развлеку себя немного.
Он повторил имя своего первого сына:
– Аппий Примул… Ты ведь знаком с ним, друг мой? Видел хоть