тогда он устраивал грандиозные вечеринки!
На которых Нике и Алле оставалось только что облизываться и подглядывать, так как ни пить, ни есть во сне они не могли.
Ника с Аллой сжались, так как отлично знали, что когда директор начинает свою речь столь жестоким тоном, ничего хорошего ждать не стоит. Разве что увольнения… Но отнюдь не повышения или получения отпуска в особенно красивом и безопасном мирке.
Ника вслушивалась в чужие шаги, в такт которых билось её испуганное сердце. Руки и ноги онемели после недавних событий, а мысли путались в голове, словно нити паутины на ветру. Она никак не могла поверить в то, что другие миры – реальны, и что они с Аллой на самом деле ведьмы.
И что это не очередная фантазия, галлюцинация под воздействием Интернета и недосыпания, и не сонный бред, когда снотворное ещё не действует, а мозги уже отключаются.
Внезапно она ощутила, как сердце едва не остановилось и не попыталось, в лучшие традициях жестоких американских мультфильмов, выбраться в пятки.
"Сейчас меня будут увольнять", – на мотив песенки из любимого мультика "Остров сокровищ" заверещал в голове внутренний голос. Только в оригинале было: "За мной пришли. Спасибо за внимание. Сейчас, должно быть, будут убивать!".
И эти строки под звуки излишне пафосного похоронного марша зазвучали ещё громче в голове.
"И это не честно! Даже опомниться свежеинициированной ведьме не дадут!".
Ника невольно сжала кулаки, готовая драться за внезапно оказавшуюся реальной волшебную работу руками и ногами. Хотя прекрасно понимала, что переубедить директора, если он что и втемяшил себе в голову, почти невозможно.
Но всегда оставалась крошечная надежда. Ведь почти – это не абсолютно.
– Я не позволял вам приходить сюда, так сказать, во плоти. Вот вы и разрушили защитный барьер. И восстанавливать его придётся половине наших элитных сотрудников, включая и меня. Могли бы подождать, в конце концов, пока я не дам вам официальный допуск! – практически прорычал он.
Ника мысленно пыталась отыскать выход из лабиринта, в который их насильно запихнули. Найти выход из ситуации так сразу не получалось. Она знала, что плохо работает под давлением, что когда на неё кричат или пугают, то у неё последние мозги отшибает.
Ей внезапно вспомнились те волшебные сны, которые успокаивали душу и настраивали на позитив. Позволяли двигаться дальше, а не пребывать в постоянной депрессии, ожидая редкого появления Аллы в городе как явление ангела народу.
В этих видениях она не была одинокой, у неё были и другие друзья кроме Аллы. Она была кому-то нужна, в конце-то концов!
И ещё ей вспомнилась та небывалая удача, которая позволяла ей находить деньги на улице, получать переводы, половина из которых, как она теперь ясно осознала, была отнюдь не от подруги.
Теперь-то она понимала, что это была отработанная зарплата, пусть и в виде астрального тела. И что до получения двухсот долларов были и другие деньги.
Ей