в тот день себя чувствовал я,
А вечером в доме встречались друзья.
С бокала всегда начиналось застолье,
Шампанским родители чокались вволю,
И тосты звучали один за другим:
«За нашу страну! Врагов победим!»
Правда, в те годы мы и не знали,
Что против той власти бунты бывали,
Войсками тогда народ подавляли,
Но только об этом нигде не сообщали.
Когда жил в Ростове, слушок пробежал,
Что в Новочеркасске завод бастовал
И, чтобы протест поскорее замять,
Хрущёв приказал народ расстрелять.
То было в июне, не Первого мая,
Но я это помню, не забываю.
Досталось тогда от военных рабочим,
Главному классу страны, между прочим…
Теперь, когда вижу я много военных
На улицах мирных в городах современных,
Меня посещает тревога с сомнением —
Не дело бойцов воевать с населением!
В поле на танках и в пешем строю
Учатся пусть стрелять, как в бою,
А в городе видеть колонны я рад,
Только когда знаю точно – Парад!
Архивы правды
Легко закрасить ярлыком
Всё то, что мы совсем не знаем,
А правду, скрытую замком,
Не видим и не открываем.
Архивы спят из года в годы,
Секреты старые хранят,
Их открывают для народа,
Когда власть прошлого бранят.
Чтоб понял ты, что было хуже,
Когда и не было тебя,
Всю гадость вывалят наружу,
Бессовестно хваля себя.
Кто был плохим – того прославят,
Или совсем наоборот,
Странички с грифами заставят
В обратном убедить народ…
Тиран, предатель, самозванец,
Идей бессмысленных творец,
Маразмом поражённый старец,
Воров и жуликов отец…
Мы ярлыки всем налепили,
Осталось только повторять,
А про дела, какие были,
Никто не хочет даже знать.
Мы видим только поле власти
Без вредных трав и сорняков,
Как айсберга – сияют части,
Под белым – горы серых льдов.
И вот опять «лояльный» автор
Строчит книжонку про вождей,
Отца реформ зовёт «диктатор»
И восхваляет палачей.
Читать не стану небылицы
К перу прильнувших хитрецов,
Откройте правды нам страницы,
Избавьте книжки от лжецов!
На пожелтевшем фото – дед
В моём архиве есть портрет,
Картонка, а на ней мой дед.
Той фотографии лет сто,
Уже не различить лицо.
Он в форме, с саблею наперевес,
Усы, фуражка и обрез.
Царю, народу он служил,
По слухам, атаманом был…
Но всё то было так давно,
Кем он служил – мне всё равно,
Заставу,