серьезно, что-то не так.
Нечто неуловимое мелькнуло в этих словах, отчего Лэнси тут же внутренне собралась. Мысленно накрылась таким уютным и безопасным прозрачным куполом, внутри которого можно было привести мысли в порядок.
Порой отсутствие чего-то может обеспокоить гораздо сильнее, чем можно себе представить. В особенности, когда это отсутствие детского лепетания, которое перед этим не утихало ни на минуту.
В напряженной тишине звук прокатившегося по полу предмета показался чересчур громким. Лэнси оказалась у двери спальни всего на шаг позже Иино. Вошла внутрь, и тут же споткнулась о белую в яблоках пластиковую лошадку, оброненную малышом.
Уснувшим.
Лэнси с облегчением разжала ладонь, но безотчетное чувство тревоги никак не отпускало. Спустя мгновение она заметила, как тяжело и прерывисто малыш дышит.
– С ним уже было такое? – первое, что спросила, подойдя к склонившемуся над кроваткой Иино. Потрогала лоб малыша. Не особенно горячий, но все же горячее, чем должен был бы быть. Румянец на щеках выглядит совсем не здоровым. Но почему Иино молчит? Стоит, рассеянно глядя перед собой. Пришлось щелкнуть пальцами у него перед лицом, чтобы привлечь внимание. – Хэй, слышишь меня? Такое раньше было?
Судя по растерянности – нет. Иино тут же подтвердил эту догадку.
– Нет… То есть, с ним не было, с другими бывало. Думаешь, мы… – он судорожно вдохнул воздух одновременно с малышом, словно и сам задыхался. – Думаешь, почему мы не даем детям имена, пока на ноги не встанут?
– Я думала, это примета такая, – Лэнси наклонилась вплотную к малышу, прислушиваясь к хрипам. Очень нехорошим, словно пытается втянуть воздух через тонкую трубочку.
– Да какие там приметы, – раздраженно махнул рукой Иино. – Тут у младенцев через одного астма из-за выбросов. Доктора говорят: ничего, перерастут. А не у всех получается, вот в чем штука!
Вряд ли можно найти человека беспомощнее, чем отец у кровати больного ребенка. Казалось, еще чуть-чуть, и у Иино случится истерика. Недолго думая, Лэнси обхватила его ладони своими.
– Разве нет никакого лечения? – до чего же нечестно получается. Ведь достаточно просто переехать на север, и лечение вообще вряд ли понадобилось бы. Но эту возможность отняли, поставив Барьер.
– Ага, конечно, – горько усмехнулся Иино. – В столице лечат, у хороших докторов, за большие деньги. Да и то не всех.
Малыш снова сделал судорожный вдох, и Лэнси закрыла глаза, чтобы сосредоточиться. Выход должен найтись, по-другому быть не может.
– Тут растет златоцветник? – лишь непонимание в ответ. – Такая трава… эм… листья длинные, желтые по краям, и цветет пушистыми шариками.
Хоть бы это было так. Пожалуйста, пусть здесь, около Барьера, природа окажется действительно так похожа не северную, как выглядит на первый взгляд.
Казалось, раздумья Иино длились бесконечно. Будто песок в старых часах застыл, превратившись в камень. Холодный и бездушный камень, не понимающий,