стереотипы. Персидские слова состояли, в основном, из согласных букв, гласные буквы между ними не указывались и чтобы правильно прочесть это слово, надо было просто его знать, что оно означает.
Преподаватель нам попался молодой, окончил МГУ и после окончания уже побывал в качестве переводчика в подразделениях 40-ой Армии два года, войну уже повидал реально. Человек был очень ответственный и требовательный, серьёзно относился к порученному делу, что позволило ему заложить в нас хорошие основы и мы через полгода уже могли писать на фарси (персидский язык). На занятиях задействованы были все, нарабатывали практику разговорной речи при общении. Учёба проходила в игровой манере, как у детей, так легче шло усвоение языка и не надоедало. В специально оборудованном классе демонстрировались иранские фильмы на фарси и мы должны были учиться делать синхронный перевод, улавливая смысл произносимых фраз. Сначала было трудновато, но потом постепенно освоились, поскольку были движимы личным интересом и искренним желанием освоить персидский язык. Однажды наш молодой преподаватель спросил нас: «А не хотели бы мы выпить по кружечке пивка?» На что мы ему заметили, что так шутить со старшими по возрасту, находящимися на казарменном положении, просто неприлично. Он сказал что не шутит и что для этого надо каждому слушателю подготовить небольшую экскурсионную программу на языке фарси по павильонам ВДНХ, а потом можно будет и по кружке пива выпить. Мы предложение с удовольствием приняли, и каждому он поручил свой выставочный павильон. Вечером и ночью, находясь дома, мы заучивали наизусть краткий экскурсионный текст. Преподавателя мы не подвели и провели экскурсии на оценку «отлично», только потом зашли в бар и, как договаривались, выпили по кружке пива.
Примерно месяцев через восемь после интенсивной учёбы, нам на каждый день давали задание освоить (а не заучивать наизусть) по 40 новых слов, чтобы придя утром на занятия, мы могли бы рассказать небольшой рассказ с использованием этих слов на любую тему. После такой проработки слов, они оставались в памяти надолго, поскольку это способствовало развитию смысловому виду памяти.
Вторая командировка в ДРА
Два года пролетело незаметно, при выпуске более 50% слушателей получили дипломы с отличием об окончании полного курса Высшей школы КГБ СССР. После чего нас 11 человек на полгода откомандировали в Ташкент для обучения молодых сотрудников афганских органов безопасности азам контрразведки. Там мы «шлифовали» знания языка фарси, постепенно переходя на язык «дари» – один из государственных языков Афганистана, родственный персидскому языку. Работали в качестве переводчиков у местных преподавателей контрразведывательных дисциплин. По возвращении из Ташкента я был направлен на несколько месяцев на стажировку в «лес», в органы советской разведки, после прохождения которой был откомандирован в Кандагарскую зону ответственности – провинцию Забуль, в провинциальный центр – город Калат, самую неблагополучную