щенка-далматина, – а может быть, прямо сейчас? Раз эти документы уже найдены в архиве?
– Нет, сейчас никак невозможно, – лицо девушки стало серьезным и преисполнилось значительности, как у отличницы, отвечающей возле доски на каверзные вопросы учителя, – эти документы, наверное, в столе у Аглаи Михайловны, а я не могу без ее разрешения…
– Ну конечно, конечно! – Леня поднял руки, капитулируя перед порядочностью и ответственностью своей собеседницы. – Это не так уж срочно. Я приду в четверг. Как вы работаете?
– С четырнадцати до семнадцати.
Леня еще раз улыбнулся девушке и покинул кабинет.
А примерно через полчаса, незадолго до окончания приема, на свое рабочее место возвратилась Аглая Михайловна – полная представительная дама с темно-каштановыми волосами, уложенными в сложную прическу, служившую лет пятнадцать-двадцать назад отличительной чертой сотрудниц советского партийно-хозяйственного аппарата.
– Ой, Аглая Михайловна! – воскликнула при ее появлении юная сотрудница. – А я думала, вы сегодня не придете, а то сказала бы этому мужчине, чтобы он вас дождался.
– Какому мужчине? – механически переспросила Аглая Михайловна, занятая собственными мыслями.
– Приходил человек, просил данные о семье Ильиных-Остроградских, а вы ведь уже подбирали эти документы в архиве. Ну, я ему сказала, чтобы он пришел в следующий четверг.
– Ильиных-Остроградских? – Аглая Михайловна заметно напряглась. – А что за мужчина?
– Ну, такой… – девушка мучительно подбирала в своем небогатом лексиконе описание для Маркиза, – симпатичный, но немолодой…
Дождавшись, когда юная сотрудница, собрав вещи и одевшись, упорхнула в неизвестном направлении, Аглая Михайловна набрала некий телефонный номер, дождалась ответа и быстро негромко проговорила:
– Еще один человек интересовался той семьей… ну, вы меня понимаете, я не хочу называть фамилию… нет, я сама его не видела, с ним разговаривала моя сотрудница, сказала только, что это немолодой мужчина. Он придет за справкой в четверг… хорошо, как только он появится, я вам позвоню.
Открыв дверь квартиры, Маркиз в ужасе замер на пороге. Квартира носила недвусмысленные следы грубого, наглого непрофессионального обыска! По всей прихожей были разбросаны ботинки, тапки, обрывки туалетной бумаги, сапожные и платяные щетки, Лолины шарфы и Ленины галстуки.
– Лола! – в ужасе крикнул Маркиз.
Ответом ему было молчание. Он рысью обежал квартиру. В комнатах царил еще более дикий разгром. На полу валялись книги, журналы, разорванные в клочья газеты, сброшенные с тумбочки Лолины духи и косметические кремы. По явной нарочитости учиненного разгрома можно было сделать вывод, что незваные гости ничего не искали – они просто громили квартиру, чтобы запугать ее обитателей…
Но главное – куда подевалась Лола? Неужели ее снова похитили, как похищали уже не раз в процессе их опасной работы?!
Леня почувствовал,