нам снова приехать к ней в Лексингтон. В письме ее мужа, которое я отыскала у себя в ящике, говорилось о какой-то «документации», которой Брэд хотел «поделиться». Хотя, как пояснила Мэлани, Брэд завещал в случае его смерти обойтись без погребения урны, его бумаги кажутся мне настоящим посланием из могилы и впечатление производят зловещее. Интересно, ощущает ли Мэлани то же самое.
– Вот коробка, которую Брэд принес домой с работы, – объясняет Мэлани. – Мне кажется, – вздыхает она, поднимая на меня взгляд, – это и есть то, что он хотел вам показать.
Я сижу на краешке темно-оранжевого кожаного дивана, собираясь с духом, чтобы начать изучение документов, которые вытащила из общей кипы.
– В сообщении, которое мне отправил ваш муж, ни о чем таком не говорилось, – отвечаю я, качая головой. – Он только упомянул о том, что работает в «Азтратехе» и хочет переговорить со мной. Даже не назвался по имени. Просто попросил ответить на имейл, и все. Мне так жаль, Мэлани, – добавляю я. – Письмо было слишком уж туманным.
Кабинет Брэда Формана, темный и по-мужски строгий, как будто бы притаился и ждет возвращения хозяина. Мы с Франклином – непрошеные гости, незнакомцы, перерывающие личные записи, которые Брэд Форман, судя по всему, предпочитал прятать именно здесь.
Мы действуем во благо, стараюсь я уверить себя. Мэлани подозревает, что Брэд напал на след… чего-то. И теперь мы трое должны продолжить его поиски, и если нам повезет (а нам частенько везет), то в конце расследования мы отроем настоящее журналистское сокровище. Брэд этого и хотел. В конце концов, ведь он сам отправил мне письмо. И для Мэлани это тоже должно быть важно, иначе она не позволила бы нам вернуться к ней в тот же день, когда обнаружили тело ее мужа.
– Так вот… У меня вопрос, – говорю я. Если Мэлани действительно так вынослива, то она не меньше меня стремится получить ответы на вопросы. Тема закрыта. – Все эти документы и папки из офиса вашего мужа, миссис Форман, как они попали сюда? А главное, зачем?
Она поднимает глаза и слабо улыбается:
– Для вас я Мэлани, мы ведь договаривались? – Она держит палец между бумагами на том месте, где остановилась. – Брэд приносил их домой – огромные стопки бумаг. Я спрашивала его, что это за документы, но он все отмахивался. Только говорил: «Да так, ничего, дорогая». Мне надо было… – Голос у Мэлани срывается. – Мне надо было… – снова заговаривает она.
Отчаяние Мэлани передается мне, и я настолько погружаюсь в сострадание к этой женщине, что, когда звонит телефон, чуть ли не падаю с дивана от неожиданности.
Мэлани подносит руку к шее и нервно взмахивает кистью, затем поднимает трубку:
– Алло?
Не хочу становиться свидетелем разговора. Наверняка звонят, чтобы выразить соболезнования. Делаю вид, что проглядываю файлы, но не могу удержаться, чтобы не бросить косой взгляд на Мэлани.
Она выглядит ошеломленной и крепко держит трубку перед лицом, словно старается рассмотреть, кто на том конце провода. Затем снова подносит трубку к уху.
– Алло?