был вчера.
Второе стеклянное чудо
Когда ты был мал, ты знал все, что знал,
И собаки не брали твой след.
Теперь ты открыт, ты отбросил свой щит,
Ты не помнишь, кто прав и кто слеп.
Ты повесил мишени на грудь,
Стоит лишь тетиву натянуть;
Ты ходячая цель,
Ты уверен, что верен твой путь.
Но тем, кто не спит, не нужен твой сад,
В нем нет ни цветов, ни камней.
И даже твой бог никому не помог,
Есть другие, светлей и сильней;
И поэтому ты в пустоте,
Как на старом забытом холсте:
Не в начале, не в центре
И даже не в самом хвосте.
Держаться корней
Они красят стены в коричневый цвет
И пишут на крышах слова;
Имеют на завтрак имбирный лимон
И рубль считают за два.
Мне было бы лестно прийти к ним домой
И оказаться сильней —
Но, чтобы стоять, я должен держаться корней.
Ты можешь купить себе новый Hi-Fi
Или просто идти в гастроном;
И медитировать на потолке,
Облитом дешевым вином.
Сложить свою голову в телеэкран
И думать, что будешь умней.
Но, чтобы стоять, я должен держаться корней.
Они говорят, что губы ее
Стали сегодня, как ртуть;
Что она ушла чересчур далеко,
Что ее уже не вернуть;
Но есть ли средь нас хотя бы один,
Кто мог бы пройти ее путь
Или сказать, чем мы обязаны ей?..
Но чем дальше, тем будет быстрей;
Все помнят отцов, но зовут матерей;
И они говорят, что у них веселей —
В доме, в котором не гасят огней…
Но, чтобы стоять, я должен держаться корней.
Так строй свой бюджет на запасах вина,
Что хранятся в твоих кладовых.
Кормись на тех, кто кормит тебя,
Забудь про всех остальных.
И я мог бы быть таким же, как ты,
И это бы было верней;
Но, чтобы стоять, я должен держаться корней.
Мне было бы легче петь
Мне не нужно касанья твоей руки
И свободы твоей реки;
Мне не нужно, чтоб ты была рядом со мной,
Мы и так не так далеки.
И я знаю, что это чужая игра,
И не я расставляю сеть;
Но если бы ты могла меня слышать,
Мне было бы легче петь.
Это новые листья меняют свой цвет,
Это в новых стаканах вино.
Только время уже не властно над нами,
Мы движемся, словно в кино.
И когда бы я мог изменить расклад,
Я оставил бы все как есть,
Но если бы ты могла меня слышать,
Мне было бы легче петь.
По дощатым полам твоего эдема
Мне не бродить наяву.
Но когда твои руки в крови от роз,
Я режу свои о траву.
И ни там, ни здесь не осталось скрипок,
Не переплавленных в медь;
Но