полковник переходил ко второму этапу, да убирался со своим экспериментом. Заключенные уже что-то почуяли, забеспокоились, вопросы задают… Наверняка ведь кто-то из охраны болтает, да только что они знают? Только я да Паршин знают о том, что происходит, а команда полковника не в счет, им болтать – только себе вредить. Конвоиры – но они знают не больше других, при них ведь разговоров никаких не велось. Витамины, полковник, витаминчики… Вот объявят голодовку или начнут на охрану кидаться, тогда тебя и клюнет петух жареный… Выкинут отсюда, останешься ты на бобах. Хотя такие обычно не тонут…
В длинном зале с мраморными колоннами, уходящими ввысь метров на шесть над зеркальным полом из коричневого гранита, в котором отражались громадные разлапистые хрустальные люстры с множеством горящих лампочек перед группой толстых людей в расшитых золотом мундирах стоял полковник, по бокам – две рослые фигуры в черных костюмах и черных очках. Полковник бледен и сутулится, глаз не поднимает, губы сжаты полоской. К нему из группы выдвигается квадратный человек со щеками, спадающими на воротник и в фуражке, надвинутой на глаза. Этот человек с большой звездой на золотых погонах рычит на полковника, который еще больше сутулится.
– … Ишь ты, благодетель какой выискался, решил преступность искоренить? А как ты собрался среди людей преступников выявлять? Или мы должны ждать, пока они кого-нибудь не убьют, сначала? Тогда ты им своих нанокибов воткнешь в мозги, и они станут тихими и спокойными, да? Или ты предложишь всем поголовно этих кибов вводить, чтобы не рисковать? Так не пойдет… Не позволим!
Квадратный человек машет перед лицом полковника ставшего еще меньше ростом толстым пальцем и снова рычит так, что изо рта его брызжет слюна.
– Такого права мы тебе не дадим, чтобы нас за подопытных животных держать! Мы сначала тебя подопытным сделаем! – Квадратный человек с красным лицом протягивает руку и срывает с плеч полковника погоны, непонятно как оказавшиеся на штатском костюме. Погоны выдираются с мясом, какие-то нитки тянутся за ними, будто толстая черная паутина. Погоны летят на пол, рыдающего полковника с перекошенным от страха лицом хватают за руки двое в черных очках и полковник начинает извиваться, как червяк, скользя по полу ногами. Квадратный человек уже держит в руке шприц, из которого брызжет струйка, распадаясь на сверкающие капли, и игла втыкается прямо в лоб полковника, который широко открывает рот в беззвучном крике, глаза его широко раскрываются и он повисает на руках, а квадратный человек брезгливо стряхивает клетчатым платком сверкнувшую каплю с рукава мундира…
Утирая пот со лба ладонью, врач осторожно покачал тяжелой головой. Вот же приснится гадость, кошмар сплошной. И откуда только берется… Глянув на часы, он спустил ноги и, нащупав ботинки, принялся всовывать в них ноги. За мониторами все так же сидели жующий сержант и оператор в наушниках. Еще двадцать минут до смены, можно пойти в душевую и помыться. Все тело было липким от пота,