дорогу, но вокруг никого не было. Джейк оказался в квартале старых, соединенных друг с другом кирпичных таунхаусов с высокими ступенями, белыми колоннами и портиками. Когда он решил вернуться на главную улицу, дверь одного из таунхаусов отворилась и две женщины и девочка шагнули прямо в дождь. Они медленно, с достоинством шли в направлении того места, где Джейк только что побывал. Женщины показались ему типичными голландками, принадлежащими к среднему сословию: светловолосые, белокожие, в добротных, неброских нарядах. Джейк всмотрелся. Лишь одно показалось ему странным: они все, даже маленькая девочка, были одеты в длинные шерстяные юбки. Женщины были в шляпках с черными вуалями. «Куда это они – на похороны? Во второй половине дня?» – усомнился Джейк и последовал за обладательницами длинных юбок в сторону темного кубического здания с высокими окнами и балюстрадой. Одна из женщин постучалась в дверь главного входа, но никто не отозвался. Они молча постояли несколько минут в ожидании, и вдруг Джейк услышал протяжный скрипучий звук. Тяжелая боковая дверь ограды отворилась, и мужской голос произнес что-то по-голландски. Женщины вошли; Джейк поспешил за ними и заглянул внутрь. Он увидел троих парней атлетического сложения с темными бородами, курчавыми волосами и в ермолках. Они курили и тихо переговаривались. Джейк вошел и обратился к одному из «охранников», как он назвал их про себя:
– Шалом, простите, могу я войти в синагогу?
– Шалом, мой друг, вы, должно быть, американец? – спросил один из «охранников», предлагая Джейку суконную черную кипу.
– Спасибо, я захватил свою, – ответил Джейк, доставая вязаную ермолку из кармана пиджака.
Скрипучая дверь закрылась, и Джейк услышал клацанье тяжелого засова. Он пересек внутренний двор, подошел к синагоге, поднялся на несколько ступеней и увидел еще две двери, слева и справа по сторонам. «Правая, должно быть, ведет на женский ярус», – подумал Джейк. Он вошел в обширное помещение храма. Рассеянный свет падал сквозь полукруглые окна. Кубическое пространство храма было разделено на три части. Ряды мраморных колонн поддерживали крышу. Дополнительные малые колонны подпирали стены. Несколько утопленных в стену колонн поддерживали верхнюю галерею. Джейку понравилось расположение мест на нижнем этаже: скамейки из темного дерева стояли рядами у противоположных стен храма. Таким образом, в рядах по обе стороны мужчины молились лицом друг к другу. Ковчег был в дальней стене; бима – кафедра, находившаяся на возвышении, располагалась с ближней стороны святилища, напротив Ковчега. Джейк сел на самую крайнюю скамейку справа и начал рассматривать молившихся. Было около пяти часов вечера, когда он вошел, и в синагоге уже собралось около двухсот человек. Храм постепенно погружался в полутьму, окна меняли цвет: сначала серо-голубой, потом дымчато-серый, а потом цвет ночного неба. Все больше и больше людей наполняло синагогу по мере того, как приближалось время трубить в шофар. К заключительной