обсуждать это.
– Да, конечно. Давай читать, а потом делать упражнения. Давай я только закончу изучать эту книгу. Может, ты тоже будешь иногда ее брать у меня и читать.
– Хорошо, с уд-д-довольствием!
Я открыла прекрасное таинство дружбы. Раньше самым близким моим человеком была только Нина Ивановна, никто из детей не пытался предложить мне именно дружбу. Просили о помощи, прибегали, благодарили, но не пытались дать совет или захотеть приблизится, окунуться в мою душу. Держались на расстоянии. Меня окружало много людей с дефицитом дружбы, любви, внимания. Им приходило не сладко в дет доме без подлинной заботы родителей. Но сейчас именно в Маше я почувствовала человека, с которым у меня много общего. Человека-сверстника, который не отдаляется от тебя, а, наоборот, готов поддержать, согреть своим теплом и вниманием, который хочет дружить. Я начинала лучше себя чувствовать, странные ощущения почти отступили.
Я стала подумывать о том, чтобы устроиться на работу в детскую больницу рядом с колледжем. Мне хотелось узнать больше о работе в больнице. Быть ближе к людям, которые нуждаются в помощи, понять какое направление во врачебной практики мне выбрать. Пока я могла работать на должности санитарки, мыть полы, приносить, уносить вещи, быть на подхвате у дежурных сестёр. На эту работу брали несовершеннолетних, часто студенты из общежития подрабатывали таким образом.
Я успешно договорилась о начале работы, устроилась в отделении кардиологии, заполнила все необходимые бумаги. Растопила сердца даже самых неприветливых сотрудниц, принимающих меня на работу. Но спустя неделю, мне не удавалось регулярно делать упражнения из книжек. Маша очень обижалась на меня. Ей не нравилось, что я вместо того, чтобы больше медитировать и заниматься духовной практикой, провожу свободное от учебы время в больнице. Ведь у меня никуда не делись поездки в детдом. Времени едва хватало, чтобы выполнить домашние задания.
Плохие ночи стали возвращаться. Что-то стукало в солнечное сплетение со страшной силой. Эти ощущения нельзя передать словами. Это была не боль, не сильные эмоции, а какое-то 3-е состояние.
Какое очень чуждое очень противоестественное живому человеку состояние. Словно из физического тела происходит переход во что-то иное, что-то не непостижимое, нематериальное. Словно попадаешь в другое измерение, где не работают законы физики. Я оказывалась в этом состоянии, а после него у меня появлялась тревога. Целый день я ходила с этой тревогой, и никакими упражнениями мне не удавалось ее убрать.
Маша была недовольна тем, что происходит с мной, она видела, что мне не по себе. Она хмурилась, говорила:
– Т-ты ссама себе п-противоречишь. То говоришь, что всего д-достигать нужно потихонечку, не спеша. А с-с-сама берешь на с-себя слишком много. Отдаешь всю себя. Поэтому и не м-можешь как следует спать.
Я никак не возражала Маше, я понимала, что неправа, что порой я слишком хочу делится с людьми излишком своей энергии. Что мне не всегда удается это желание отслеживать в полной мере.
Я