вцепился в плечико, такое хрупкое, как крылышко цыплёнка. Девчушка запищала протестующе, забилась, попыталась даже укусить атамана с перепугу, но тот шустро сгрёб ребёнка в охапку, дабы не привлекать лишнего внимания.
Девочка съежилась так, словно он её убить намеревался. Ворон быстро усадил малютку на скамейку, между собой и Рыжей, дабы сбежать пигалице было сложно, и тотчас убрал руки. Пугать ребёнка не хотелось, но уж больно шустрой она оказалась.
Девчушка чувствовала себя пойманной в ловушку – она уже не пыталась сопротивляться, замерла на месте. Крохотный напряжённый комочек. И лишь огромные серые глаза метались по сторонам в поисках путей спасения.
– Тише, пигалица! – велел Эливерт спокойно и серьёзно. – Я не ударю тебя. Слышишь, не бойся нас! Мы тебя не тронем.
Она недоверчиво заглянула в его льдистые серые глаза. И Ворон с трудом совладал с голосом, чтобы добавить:
– Обещаю.
Ещё мгновение, и кроха поверила. Всё ещё глядя с опаской, она немного расправила плечи. И даже дрожь её отпустила.
Ну вот, так-то лучше! Теперь и поговорить можно, и накормить этого заморыша.
– Дикая ты какая! Укусить меня хотела…
Эливерт улыбнулся, разглядывая её теперь уже вблизи. Славная девочка. Глазёнки так и светятся! Такая малюсенькая, хрупкая, смешная. А, видно, вырастет – красивая будет девка. И сейчас уже… такая… Невозможно ей не улыбаться.
Малышка в ответ на его слова опустила глазки в пол.
– Простите, милорд!
– Ой, ты и говорить умеешь? – хмыкнул атаман. – А я думал – совсем немая! Ты откуда такая, пичуга? Худенькая, заморённая, а?
– Я живу тут, в Берфеле, милорд, – для такой крохи девочка казалась чрезмерно серьёзной.
– Ха! Милорд! Нашла благородного! – Эл весело подмигнул своим друзьям и снова обратился к девчушке: – Есть хочешь, цыплёнок?
Она не ответила ничего, скромно уставилась в пол, чтобы глаза не выдали её дикий голод, но ответа Ворон и не ждал.
– Ну и правильно! На глупые вопросы отвечать не следует. Чего спрашивать, ведь и так понятно. Ну, что сидишь, пигалица? Держи ложку! Ешь давай!
Эливерт сгрёб на огромное блюдо всего понемногу и поставил перед её маленьким носом.
– Это… всё… мне?
– Всё! – великодушно кивнул Ворон. – Будет мало – ещё закажем. Главное, чтобы ты не лопнула, пичуга!
Девочка не могла поверить. Взгляд её перебегал от одного лица к другому, словно она от каждого ждала позволения. И лишь когда Настя и Наир улыбнулись ей мягко, она начала подозревать, что всё это не злая шутка, и не сон волшебный.
Малютка накинулась на еду со волчий аппетитом. Атаман боялся, что бедняжке с голоду плохо станет, но останавливать её не решился. Пусть лопает! Когда ещё так накормят. Вот уедут они сейчас прочь, и снова она будет каждую кроху выпрашивать.
– Н-да-а, – усмехнулся Эл, – а аппетит-то у тебя звериный, пигалица! Теперь понятно, почему ты меня цапнуть пыталась – съесть