одну персону.
А потом мы будем пить
Веселые напитки,
У меня есть кровать,
И ляжем спатки.
Июль 1940
Сталино, гостиница
73. «Бредят души из темных тел…»
Бредят души из темных тел,
Освободившись от важных дел.
Встряхните пальцы и бросьте
На клавиши, как кости.
Фикус нам являет фокус,
Троечный дупель представляет тревогу градом,
А дверь привешена к деревьям сада.
Живите осторожно —
Что человеку нужно?
Немножко водочки,
Немножко девочки.
Патефон развит над дачей.
Поздравляю вас с удачей.
Июль 1940
Сталино, гостиница
74. «Полинялая такая…»
Полинялая такая,
Обескровленная,
Завитая и пустая —
Чья ты, кто ты,
Дорогая?
Не побежденная,
Не убежденная,
Чужая,
Шуткой встреченная,
Минуткой меченная.
Глупая боль.
Жадная моль.
Полет. Мелькая.
Вот ты кто такая.
20 августа 1940 – 28 февраля 1955
Во сне
75. Дорога в Ура-Тюбе
Под горой на камне,
Выточенный утром,
Темно-красный пламень
Облаком окутан,
И за дымным оловом
Видно в узкие дверцы
Всё, что было жаловано
Ищущему сердцу.
Это вышитый закуток
Деревянных сеток
И висящая коса,
А в ней сердечная роса.
22 августа 1940
Дачный поезд из Бернгардовки в Ленинград
76. «Когда я был наездником…»
Когда я был наездником,
пятнадцать дней,
Я был завзятым звездником,
искателем огней.
И ременная ручка
моего хлыста
Торчала с каждой кочки
из зелени куста.
А вот уже вторая
неделя снега, —
Я снял с себя дороги
и сбросил ноги.
22 августа 1940
Дачный поезд из Бернгардовки в Ленинград
77. Псалом I
Сколько неизбежных снов
Выметает вечер,
Столько неизвестных слов
На языке у ночи.
Я устал благословлять
Счастливые обманы,
В стенки влипать и холодеть,
И зажимать ей карманы.
Всех карманов не зажмешь —
Она в жилетном носит нож.
Как быть? Что делать? Как спастись?
Услышь меня и отзовись!
Мне отвечает беззвучный голос:
«Бессмысленно не падет твой волос».
О, голос тайный, безголосый,
Ведь это важные вопросы!
22 августа 1940
Поезд из Бернгардовки в Ленинград
78. Псалом II
Какой-то странный человек
Был пастырем своих калек.
Он запускает их с горы,
Они катятся