проституцией, тратила на выпивку и кровать в ночлежном доме. Однажды, констебль нашел ее в центре Лондона, лежащей на Трафальгарской площади. Из полицейского участка ее направили в работный дом района Ламбет, где она некоторое время жила, получая за свой труд в качестве прачки одежду, еду и крышу над головой. Потом нанялась служанкой в один богатый дом, но вскоре сбежала оттуда, прихватив с собой некоторые вещи. В конце концов, она нашла приют в ночлежном доме Уайтчепела, но последние десять дней, вплоть до этого вечера, ее там не видели. Теперь же она появилась, вдрызг пьяная, и хотела пройти в свою комнату, однако была остановлена товарищем держателя ночлежки, который потребовал с нее 4 пенса в уплату за кровать. Денег, однако, при ней не оказалось. И она ушла, крикнув на прощанье своему обидчику:
– Я еще вернусь, когда получу «doss money»1, – так, она называла деньги своих клиентов. – Посмотри, какая веселенькая на мне шляпка!
В тот вечер она трижды получала свои «сонные деньги» и трижды тратила их на выпивку. И, в конце концов, оказалась там, где ее нашла миссис Холланд, также снимавшая жилье в ночлежном доме.
Шатаясь, Мэри Энн Николз шла по грязной Осборн-стрит, плохо освещенной газовыми фонарями и застроенной кирпичными домами, черными от сажи и копоти. В свете фонаря вдруг мелькнула чья-то тень. Из темноты ей навстречу выступила фигура в черном пальто. Она остановилась в нерешительности и пригляделась, узнав знакомые черты лица. Страх, подступивший к сердцу женщины и заставивший ее быстро протрезветь, тотчас улетучился, и она, вздохнув с облегчением, протянула:
– А, это вы, Дэвид! А я вас ждала весь этот день! Где же вы пропадали? Меня ведь выгнали из отеля! Вы знаете об этом?
Темная фигура только неопределенно качнула головой, не говоря ни слова. Как бы отвечая за него, Мэри Энн сказала:
– Вы, верно, были заняты, а потому не могли прийти, – она приблизилась к нему и взяла его под руку. Они вдвоем продолжили путь, пролегающий по темным улочкам и узким проходам Уайтчепела, – по направлению к восточной железнодорожной станции. Это была весьма странная пара. Она без умолку болтала на лондонском просторечии, он не издавал ни звука…
Этот мужчина, назвавшийся при первой их встрече Дэвидом, появился в жизни Мэри Энн Николз совсем недавно, – не более, чем десять дней назад. Тот вечер она, по своему обыкновению, встречала в пабе «Сковородка», – желание выпить перед началом рабочей ночи, как всегда, привело ее сюда. Однако, на сей раз денег на пиво не хватило. И тогда появился незнакомец в шляпе, который заплатил за нее. Выпив залпом свою пинту пива, она в обмен на деньги предложила ему свои услуги. Тот качнул головой в знак согласия и немедленно положил перед ней на стол один шиллинг, поднимаясь и выходя из паба на улицу.
В тот раз она ужасно боялась идти куда-то с человеком, которого видела первый раз в жизни. Особенно, когда по округе поползли слухи об орудующей в городе банде, нападающей на уличных женщин, – для грабежа и насилия. Но щедрость этого господина породила