прозрачном отраженьи
Просияет мир передо мной.
Если б не было ее, смиренной.
Предо мной поверженной во прах.
Я бы заблудился непременно
В неизбывном грохоте вселенной.
В Скорпионах, Девах и Стрельцах.
С ней же мне и дальний путь не дален!
В каждой капле, камешке, листе —
Шумный космос дремлет, изначален…
Оттолкнулся – и, глядишь, причален
К самой невозможной высоте!
1950
108
Нехорошо о слишком многом знать,
Неразделенной радостью томиться,
Над книгою прочитанною ждать,
Пока другой перевернет страницу.
Мне не с кем перекинуться мечтой
И некому довериться до срока…
О, жизнь моя, я словно правнук твой!
Как от тебя я убежал далеко!
А ты осталась где-то позади.
Со старческим следя недоуменьем.
Как я, ликуя, с песнею в груди,
Взбегаю по стремительным ступеням.
Но страшно мне. И боле не спеша —
Ищу, зову, но все мертвы и глухи.
И, присмирев, я замедляю шаг,
Опять, опять равняясь по старухе.
О, если бы перелететь стремглав
Тысячелетий пыльные предместья,
И к воротам акрополя припав —
Быть наконец с ровесниками вместе!
1951
109
Каждый голубь на моем дворе —
Хоть сейчас над Иорданом пари!
Каждая лилия,
Просиявшая на заре, —
Хоть сейчас гори
В руке Марии!
Счастливые!
Их путь – завершен!
Не высшее ли дано им блаженство?!
А я?
Сколько я еще обречен
Влачить мою скудость,
Мой мрак,
Мой стон, —
Мое человеческое несовершенство?!
Жизнь за жизнью, земля за землей…
Пока жребий мой
На звезде иной.
На эту такой непохожей.
Не воспарит и не просияет тоже!
1950
110
Непрочен матерьял моей земли.
Будь это мрамор, краска или слово.
Сколь многое из некогда живого
Забыли мы, разбили и сожгли.
И человечества прекрасный сон,
Что как рисунок Леонардо нежен,
Не Тайной ли Вечерей пригвожден
В кавалерийском стынущем манеже?!
Пусть, на леса прилежно взгромоздясь,
Белеет реставратора фигурка, —
Она уходит, вянущая вязь,
Из гимна возвращаясь в штукатурку.
Но знаем мы, и в этом наш ответ
Над каждою открытою могилой:
Все то, что было и чего уж нет,
Неистребимо, потому что – было!
1951
111
Те сны, что мне в детстве снились,
Ну разве забыть их можно?!
Чуть только их вспомнишь – с ними
И нынче душе тревожно.
О, высь, где я плыл, купаясь,
Как птица, в лазурном зное!
О, стены, что расступались
Пшеницей