народ, народ-избранник,
Так бесконечно унижен —
Он, жалкий нищий, вечный странник?
И доля злобного гоненья
В удел страдальцу суждена,
И пьет он чашу униженья,
И далеко еще до дна!
Когда же больше он терпеть не может,
Его раздавят грязным сапогом
И надругаются над связанным врагом,
И опозорят, уничтожат…
И под солдатскими ногами —
Бездомный гость чужой земли —
Он задыхается в пыли,
Смоченной жгучими слезами,
И солнце полуденным зноем
Его безжалостно палит.
И, кажется, лишь смерть своим немым покоем
Его страданья утолит…
Но нет, он жив, он жив, народ гонимый!
В его рядах борцы-герои есть,
И в их сердцах, как и они, незримо
Жива отмстительница-честь.
За кровь униженного брата,
За все мученья, весь позор
У палача потребовал расплаты
Герой-рабочий. Грозный приговор
Над ним свершен, но если на отчизне
Не все погибнет в тягостной борьбе,
Она, воскреснув к новой светлой жизни,
Не позабудет о тебе.
Да, умер ты, но вновь я полон веры,
Что весь народ несчастный не умрет,
Он, презираемый, униженный без меры
И героический народ!
Товарищ светлый, песнею прощальной
Почтим мы все страдания твои,
Последней песней, скорбной и печальной,
Последней песней радостной любви!
П.С. Поливанову
И жизнь кипит, и солнце светит…
Страдалец узник воли ждет,
Но вместе с волей смерть придет,
Его у двери к воле встретит.
А жизнь кипит, а солнце светит…
Не изменилось ничего.
Жестокой смерти торжество
Толпа людей едва заметит.
Зачем, зачем?… о, кто ответит!
К чему он жил, чего он ждал,
Зачем он столько лет страдал?
А жизнь кипит, а солнце светит!..
Смерть невесты
(Из прошлого)
Не на брачном пиру, а в гробу на яру
Лежишь в подвенечном ты платье,
И огромный сугроб, как жених, взял твой гроб
В свои ледяные объятья.
Разрешенья печать, словно нежная мать,
Тебя уж коснулась неслышно,
И как гость роковой, лишь червяк гробовой
Пирует на свадьбе той пышной…
…Над тобой наверху, над тобой наверху
Целуется солнце с землею.
И мороз-чародей обнимает людей,
Целует с улыбкою злою.
И рокочет тайга, и белеют снега,
Целуются сосен вершины.
Буйный ветер степной гнет могучей рукой,
Гнет долу дубы-исполины…
…А в туманной дали, а в туманной дали
Там серого камня громады,
Там сжимают людей кольца ржавых цепей,
Объятья высокой ограды.
Там сквозь окна порой, хоть корой ледяной
Покрыты они и решеткой,
Видно