Жерар. Я люблю тебя и никакой другой женщины мне не нужно. Ты моя любовь. Мы с тобой уже пять лет! Это срок. Если бы я тебя не любил, то и не приезжал бы к тебе, и тебя бы не приглашал. Но я тебя люблю, сильно!
Жерар умел сказать приятное, и Светлана и не сомневалась, что он любит ее. Правда, иногда она начинала сомневаться, о том, что он вкладывает в эти слова. Может быть, под этим он понимает просто секс? Но, Жерар развеял и эти ее мысли, он сказал:
– Любовь не бывает без секса, и если я тебя люблю, то конечно я хочу тебя как мадам. Но секса я мог бы найти сколько угодно и во Франции, а я еду к тебе. Не знаю, почему, но я не могу не думать о тебе. Мы с тобой будем вместе всегда – всегда!
– Логично, – подумала Светлана. И ее назревшие претензии, снова растаяли в объятиях Жерара.
Правда она и сама была виновата в том, что все это затянулось так надолго. Она хотела остаться чистенькой в этом кошмаре их развода. Жерар ведь однажды предложил:
– Хочешь, она сейчас войдет, и я ей все скажу.
Светлане очень хотелось, чтобы Жерар сделал это, когда она была в Москве. Там она не представляла, как страшно, сказать человеку, с которым ты прожил двадцать пять лет, – давай разведемся или, – я тебя больше не люблю. Но теперь здесь, она быстро представила эту сцену, которая будет происходить у нее на глазах, и сколько ужаса она испытает от слов Симон, от ее истерики, от необходимости прожить в этом доме еще две недели, которые остались ей до отъезда. От этих мыслей, она похолодела, как будто на нее вылили ушат ледяной воды, и она, тут же остановила Жерара.
– Нет, нет, ты что! Не сейчас. Без меня!
– Ты не хочешь мне помочь! – возмутился Жерар. – Ты же видишь я трус, я боюсь начать этот разговор с Симон, так помоги мне, поддержи!
– Потом, – сказала Светлана, вырываясь из объятий Жерара, и в душу ее пробрался тот самый холод, схожий теперь с заморозкой, от которого даже руки и ноги ей перестали повиноваться.
Светлана, вырвавшись из рук Жерара, быстро вышла на кухню, и, поправив волосы, включила чайник, стараясь настроиться на обычный лад. А когда в дом ворвалась Симон, вернувшаяся слишком быстро из булочной, она была в норме и ничем не выдала того, что счастье Симон висело на волоске. Она в общем то уважала его жену, и даже любила ее, ведь и Симон участвовала в гостеприимной обстановке для Светланы уже несколько лет. Она была ей почти подруга, правда такой, которой она ничего лишнего рассказать не могла. Это был парадокс. Она любила Жерара, и очень хотела, заполучить его. Но она любила и Симон, и не хотела ей несчастья. Тем более, что здоровье у Симон было не в лучшем состоянии.
Когда сцена возвращения прошла успешно, Светлана окончательно успокоилась, заклеймив в душе и себя, за то, что потеряла контроль, и Жерара за его беспечность. Ведь останься она в комнате вместе с Жераром еще минуту, риск быть застигнутыми на месте преступления, был стопроцентным. Эти страхи, и раскаяния продлили ее терпение еще на несколько лет. Мало того, теперь она и сама не очень хотела их развода.
– Вот