метеор, Вика вздохнула и улыбнулась своим мыслям.
– О чем думаешь, солнце? – спросил Маледикт.
– Да так… хочу чуда! – ответила Вика.
Маледикт улыбнулся – он вспомнил, как они познакомились…
… Тогда был тихий вечер, и он шел по парку. Издалека доносилась музыка – где-то играли свадьбу, периодически слышались крики, неразличимые с дальнего расстояния. В тот вечер Маледикт просто хотел пройтись и проветрить голову, устав после работы – в этот день ему прислали много работы, причем сделать все надо было очень быстро. После такого напряжения необходимо было освежиться. И вот он шел по парку, слушая доносящуюся издалека музыку. Почему-то это успокаивало. Он замер возле лавочки, и прикрыл глаза ощущая ветер, гладивший его лицо и развевавший волосы. Все это рождало в нем ощущение того, будто бы он где то на окраине мира, смотрит на жизнь людей со стороны. Настроение было таким поэтическим, наверное, поэты в таком состоянии создают величайшие из своих шедевров. Он открыл глаза и посмотрел на огни города невдалеке и снова ощутил порыв ветра на лице, который пах недавним дождиком, который освежил и умыл землю, обожженную дневным жаром. Несмотря на это вечер был теплым, но не жарким и не душным. В общем Маледикт был благодарен судьбе за такой вечер – сам по себе он был драгоценностью. И тут он услышал быстрые шаги – кто-то бежал. В нем поднялась некая досада – ну надо же, кто-то нарушает такое поэтическое уединение. Шаги постепенно замедлялись по мере приближения бегущего. И вот из-за дерева показалась она – девушка одетая очень небрежно, впрочем тогда он сразу решил, что она настолько красива, что ей не нужна никакая одежда, чтобы казаться такой – она и так была совершенная в своей красоте. На ней были потрепанные синие джинсы и простая черная футболка, обутые в сбитые кроссовки ноги постепенно замедляли свой ход с бега на шаг, на ходу она неторопливо снимала наушники, убирая прядку темных волос, выбившуюся из хвоста. Она видимо думала о чем-то приятном, так как на лице её гуляла невинная улыбка. Все это он охватил своим взором в один миг, отметив еще раз, что она была удивительно красива, чарующая светом своих лучистых глаз. Он и сам любил одеваться в старую потрепанную одежду, но никогда не видел, чтобы девушки одевались так… небрежно. Впрочем, это было неважно. Она неторопливо подошла к нему. «А ты тут что делаешь?» – спросила она, будто они были давно знакомы. «Да так» – ответил он, не сводя с неё глаз. Что интересно, он не чувствовал себя неуверенно и не боялся совершить какую либо глупость. Было какое то ощущение естественности. И так она подходила к нему все ближе, пока не подошла вплотную. И тут издалека послышалась музыка – “Une vie d’Amour”, как сейчас он помнил это. И он понял что должен сделать это – он просто обнял её, а потом… потом они стали танцевать, кружась под долетающую издали музыку. Музыка в этот миг звучала лишь для них, и они танцевали, пока мелодия не отзвучала в вечернем воздухе, и последние её ноты перестали отдаваться эхом в окрестностях. Потом они