и слеп; он, не в меди глядясь, а в грядущем,
Думал: к лицу ли ему будет лавровый венок?
Действительно, лавровый венок не всем к лицу, хотя и предавать дорогое отечество 158 раз, как это делал Алкивиад, утомительно, по-моему. Уж очень много беготни. «Волшебная гора», любимая с детства, учит экономии в движениях, обстоятельности и постепенности. Тут распорядок дня как распорядок века, маленький буржуа с влажным очажком, полемисты пока не доспорили друг с другом, русская пахнет степью и обкусывает заусеницы, не забыть вернуть ей карандаш, впереди еще целых семь лет.
Три с половиной года назад в России появился политик, не уступающий Путину по харизме, – умный, волевой, очень бодрый, с амбициями, явно выходящими за пределы занимаемой им должности, с зажигательными речами и акциями, сразу продвинувшими его вперед. Это был – чтоб никто вдруг не запутался – вовсе не действующий тогда президент Дмитрий Анатольевич Медведев, тихая серая мышь, а, конечно, патриарх Кирилл. Плохой, может быть, мужик, но орел: глядел важно, говорил отважно – его яростная антисталинская речь, по-солженицынски извинявшая власовцев, шла прямо наперекор генеральной линии АП, стряпавшей в то время из генералиссимуса эффективного менеджера. Хорошо помню, как шипели штатные писатели Администрации при одном упоминании имени Кирилла. Он путал им все расклады, особенно при слабом царе.
Сращение Церкви с государством может ведь обернуться сращением государства с Церковью: Патриарх Никон, если кто запамятовал, был Божиею милостию великий господин и государь. Это я к вопросу о том, что стоит за делом Pussy Riot. Ищи того, кому выгодно, – учили нас древние.
Патриарх Кирилл, так и не взлетев, пошел на убыль. Но за последний год он почти полностью стушевался, превратившись в мишень для медийных атак; все информационные поводы сочиняет за него пресса, ненавидящая и топчущая. Даже о милосердии в деле Pussy Riot первым заговорил Путин – Верховный Совет Церкви сильно запоздалым эхом откликнулся на слова президента. А Патриарх по-прежнему молчит. Нет Патриарха.
Я ничего не утверждаю. Я только сопоставляю и думаю вслух.
Сегодня на митинге, посвященном 19 августа, полицейские утащили в автозак девушку, пришедшую в балаклаве. Вообще ни за что – за чулок на голове. Ничем другим девушка не отличилась.
Понятно, что судья Сырова, упекшая за тот же чулок и, в сущности, только за него в колонию трех других девушек, благословила сегодняшних полицейских на их образцовое беззаконие и уж всяко выдала на него индульгенцию.
Как дальше жить, что делать с этим, непонятно. Зато понятно, чего делать не надо. Но даже в моем крайне умеренном дневнике комментаторы живо обсуждают, какой ответ правильней, декабристский или народовольческий, вспоминают, как «русские народники, которых сотнями судили буквально ни за что, расправились зверски, сходили в народ – и этот народ сдал их уряднику. Ну и совиные крыла, и Вера Засулич в ответ».
Дорогие друзья! Не надо Веру Засулич в ответ. Совиные крыла, конечно, печальны, но коллективная Засулич печальнее во