противоположного характера, приспособленного ких относительному положению и обязательным, по их мнению, правилам взаимного поведения общества, в состав которых входят господствующая и порабощенная расы, вполне отвечающие этой характеристике. В Соединенных Штатах во времена рабства рабы имели обыкновение насмехаться над свободными неграми, потому что у них нет белого, который бы о них заботился. Чувства людей до такой степени могут изменяться под влиянием неравных отношений, что в Южной Африке, например, слуги доброго хозяина отзываются о нем с презрением за то, что он их не бьет. Имея перед глазами эти резкие примеры, мы можем предугадывать, что всюду, где существуют господствующие и порабощенные классы, как то было в прежние времена повсюду в Европе, люди до такой степени приспосабливаются к этим условиям, что власть, с одной стороны, и подчинение – с другой, становятся естественными спутниками данного общественного типа. Непрерывное воспитательное воздействие внедрах каждого класса способствует дифференциации людей на две разновидности в такой степени, что одна из них становится органически приспособленной к власти, а другая – к подчинению. И стоит только вспомнить лояльность времен феодализма, проходившую красной нитью через все общественные ступени, или старинную верность гейлендера главе рода, чтобы видеть, что на почве неравных отношений образуются совершенно приспособленные к условиям нравственные понятия.
Но системы этики, приноровленные к социальным системам, характерно чертой которых является такое организованное и установленное законом неравенство, не могут быть совершенными системами этики. Ясно, что они предполагают несовершенную и неудовлетворяющую самое себя организацию людей. С одной сторон здесь требуется внешний контроль для надлежащего регулирования поведения, с другой стороны – такое внешнее воздействие, которое, наоборот, обусловливается неспособностью удовлетворять собственными силами всем своим потребностям. Сверх того, внешний контроль требует больше затраты энергии, чем внутренний. Там, где высшие классы управляют низшими, непроизводительно расходуется труд на управление, чего не было бы, если бы все сами управляли собой. Но главное несовершенство этических систем, приноровленных к основанным на органическом неравенстве обществам, заключается в том, что симпатия и все те чувства, в которые она входит как составной элемент, и все то счастье, источником которого она служит, остаются неполными. Противоположные натуры не могут симпатизировать друг другу в полной мере, а лишь настолько, насколько и им общи некоторые чувства.
Отсюда следует, что несходство людей, обусловленное долговременным господством одних классов и долговременным подчинением других, несовместимо с высшим и полным счастьем, которая составляет цель рациональной этики. Итак, в этом труде, с начала и до конца, мы молчаливо признаем, что существа, о которых идет речь, обладают истинным, характеризующим