русского мироощущения
На протяжении многих лет звучит один и тот же вопрос: «Кто мы, русские, такие – европейцы или азиаты, Запад или Восток?». Большинство воинственно восклицает: несомненно, мы европейцы. И добавляет какое-нибудь невразумительное «но».
Внесем ясность в это самое «но».
И схожесть, и различие мироощущений определяются фундаментальными представлениями о себе и о Мироздании, описанными в предыдущем этюде, в «Народах».
Мы, русские, полагаем окружающий мир независимым от человека и потому наше мышление подобно европейскому. Но мы не «чистые» европейцы, ибо строй нашего мироощущения принципиально отличается от европейского.
Русский человек склонен к реализации наиболее древней стратегии обустройства жизни и хозяйствования на земле – приспособления к окружающему миру. Выбор этот, напомним, неосознанный и «добровольный». То есть не навязанный внешними обстоятельствами, не обусловленный бессознательным ощущением бессилия или пониманием нецелесообразности, нерациональности замены естественного искусственным. В этом – первое фундаментальное отличие нас, русских, от западных европейцев, воспринимающих среду обитания скорее как область приложения своих сил, как фабрику.
Согласитесь, что в нас присутствует какая-то тяга ко всему естественному, являющемуся не плодом человеческого труда, а вылепленному природой. Мы восхищаемся английскими газонами и японскими садиками, а сердцу ближе первозданные ландшафты, куда не ступала нога человека. Даже кухня наша старается как можно меньше «испортить» продукты. Густые соусы из многих ингредиентов, перемешивание по-разному приготовленного мяса, фруктов и овощей – это не наше, заимствованное. Винегрет по-русски – это капуста отдельно, свекла отдельно, горох отдельно и так далее. Алкогольный напиток? – водка, то есть фактически один разведенный спирт, никаких примесей. Гуся жарить? – только целиком. А рыба в пироге желательна одним большим куском… Естественность – вот наш идеал.
Второе фундаментальное отличие нас от западных европейцев в том, что они склонны относиться к себе, любимому, как к суверенному государству, со всех сторон окруженному явными и тайными врагами. Нам же, русским, ближе понимание лично созданной свободы, требующее поступать с учетом интересов других людей, в соответствии с заботами и проблемами окружающего мира.
Понятно теперь, почему мы, русские, иные? Почему мы мыслим подобно европейцам, но не единообразно им?
Отмеченное различие фундамента мироощущения многое объясняет. В том числе – сетования европейцев и их духовных учеников по поводу «загадочности» нашей души. Мы для них потому и загадка, что отличаемся от них, что им приходится думать о русских чуть глубже, чем они привыкли. А для нас не должно быть особых проблем с разложением самих себя «по полочкам».
Что же мы видим, устремляя взор свой внутрь себя? Первым делом надо отметить
Терпение
Легендарное