в какой стране находишься.
–Да не за это. А за то, что у него, у этой дохлой курицы, член больше, чем у меня! – воскликнул Виталя.
Пока я делал нечеловеческие усилия, чтобы не заржать, Виталя махнул рукой и что-то сказал бармену. Через секунду тот притащил нам целую бутылку вискаря.
– Я не буду, – попытался отказаться я.
– Будешь, – спокойно ответил Виталя, разливая «вискарь». – Будешь, или у тебя писька отвалится.
Ну что за детский сад? Я даже растерялся.
– Виталя, если я сейчас напьюсь, у меня утром похмелье будет, – попытался разубедить я его. – А я не люблю похмелье.
– У всех похмелье, – не слушая, сказал Виталя и подвинул мне стакан.
Пришлось мне его взять.
– У меня – особенное, – пробурчал я, чувствуя, что бой проигран.
Мы чокнулись, выпили. Виски было отличным. Оно подстегнуло джин с тоником, и вся эта смесь ласково и игриво ударила мне в голову. Пока еще несильно, но и вечер только начинался.
В баре под вечер было людно. Здесь толпилось пьющее население нашего отеля, пресыщенное вечерними шоу для туристов. В основном, это были иностранцы, потому что русские по большей части уходили в клубы. В воздухе висел уютный гул от разных компашек, получивших выпивку у стойки и перебравшихся в сад, где зажгли большие круглые лампы в виде стеклянных шаров. Они бросали мягкий свет на буйные тайские заросли, кусками выхватывая из темноты то кусок поляны, то пышную ветку с сидящей на ней огромной ящерицей, и все это было так красиво, что я бы, наверное, мог смотреть на это несколько часов подряд.
Мы тоже взяли свою бутылку и перебрались в сад за маленький плетеный столик вблизи пушистого куста, воинственно растопырившего ветки. Они были усыпаны яркими розовыми цветами, которые отчаянно пахли восточным базаром.
Я заметил, что Виталя смотрит на меня с явственным напряжением. Где-то через пару глотков он не выдержал, наклонился ко мне и спросил, интимно понизив голос:
– Братан, скажи мне честно… Ты – голубой?
Виски попало мне не в то горло, и я долго кашлял и отплевывался под пронизывающим взглядом Витали.
– Идиот, – прохрипел я, наконец прокашлявшись. – Тебе сегодня везде будут мерещиться «голубые»?
Виталя погрустнел.
– Не ответил… Значит, да? Ты не подумай, я не то чтобы нетолесраст какой-то… Но о таком надо сразу сообщать. А то вот я – нормальный мужик. Я, может, тебя уже полюбил, как брата. А ты – пидор. И что мне теперь делать?!
Это было уже слишком.
– Придурок! – рявкнул я на него. – Я – не «голубой», не пидор, не заднеприводный, и какие там еще слова есть, чтобы ты понял! Я – нормальный! А ты – дебил!
Виталя пьяно и хитро ухмыльнулся. Хрястнув, открутил пробку на новой бутылке и плеснул нам еще. По-русски плеснул, чуть ли не до краев.
– Тогда объясни мне, если ты нормальный, почему ты ни с кем не трахаешься? Здесь же -королевство секса! Сюда все едут, чтобы трахаться! А ты ни на кого ни смотришь, – ни на местных