Белый пудель. Александр Куприн

рядом со стариком. Ах, сколько беспокойства с этим мальчишкой!»

      – Эй, Серёжа, вылезай, что ли, в самом деле, будет тебе! – позвал старик.

      – Сейчас, дедушка Лодыжкин, пароходом плыву. У-у-у-ух!

      Он, наконец, подплыл к берегу, но прежде чем одеться, схватил на руки Арто и, вернувшись с ним в море, бросил его далеко в воду. Собака тотчас же поплыла назад, выставив наружу только одну морду со всплывшими наверх ушами, громко и обиженно фыркая. Выскочив на сушу, она затряслась всем телом, и тучи брызг полетели на старика и на Сергея.

      – Постой-ка, Серёжа, никак, это к нам? – сказал Лодыжкин, пристально глядя вверх, на гору.

      По тропинке быстро спускался вниз, неразборчиво крича и махая руками, тот самый мрачный дворник в розовой рубахе с чёрными горошинами, который четверть часа назад гнал странствующую труппу с дачи.

      – Что ему надо? – спросил с недоумением дедушка.

4

      Дворник продолжал кричать, сбегая вниз неловкой рысью, причём рукава его рубахи трепались по ветру, а пазуха надувалась, как парус.

      – О-го-го!.. Подождите трошки!..

      – А чтоб тебя намочило да не высушило, – сердито проворчал Лодыжкин. – Это он опять насчет Артошки.

      – Давай, дедушка, накладём ему! – храбро предложил Сергей.

      – А ну тебя, отвяжись… И что это за люди, прости господи!..

      – Вы вот что… – начал запыхавшийся дворник ещё издали. – Продавайте, что ли, пса-то? Ну, никакого сладу с панычом. Ревёт, как теля. «Подай да подай собаку…» Барыня послала, купи, говорит, чего бы ни стоило.

      – Довольно даже глупо это со стороны твоей барыни! – рассердился вдруг Лодыжкин, который здесь, на берегу, чувствовал себя гораздо увереннее, чем на чужой даче. – И опять, какая она мне такая барыня? Тебе, может быть, барыня, а мне двоюродное наплевать. И пожалуйста… я тебя прошу… уйди ты от нас, Христа ради… и того… и не приставай.