ценные инновации XXI века несут с собой не только новые продукты, услуги, навыки, новые модели ведения бизнеса и новые стратегии, но и новые способы создания ценностей – через наше поведение, как личное, так и корпоративное; это так называемые как-инновации, или новые способы делать то, что мы делаем. Люди и организации, неспособные справиться с этим вызовом, останутся позади. Выйдут вперед лишь те, кто понимает, что наилучший и, безусловно, самый надежный путь к успеху в этих кардинально новых условиях лежит не только через природный талант и умения, но и через правильное поведение. Впереди будут те, кто овладеет искусством как: как правильно делать то, что мы делаем. Данная книга призвана пролить свет на силу и возможности этой простой с виду идеи.
Эра поведения
В 2007 году в первом издании своей книги я утверждал, что мы вступаем в так называемую эру поведения.
Но я ошибался.
За прошедшие четыре года я понял, что мы не вступаем в эру поведения. Мы уже в нее погрузились. Наше поведение играет даже бо́льшую роль, чем я когда-то предполагал: мы даже и представить себе не можем, как оно на нас влияет. Когда, к примеру, я писал про продавца пончиков в Нью-Йорке, сумевшего повысить объем продаж, потому что доверял клиентам – разрешал им самостоятельно отсчитывать и брать себе сдачу, я и подумать не мог, что демонстрация доверия станет глобальной деловой стратегией, которая используется теперь для формирования глубоких отношений. И уж точно я не мог предположить, что даже такие страны, как Индонезия, будут использовать этот подход как тактику для борьбы с коррупцией. (На территории Индонезии открылось более 10 тысяч «кафе честности», а в местных школах появились «столовые честности». В этих столовых нет кассиров. Вместо этого школьники, взяв с полок то, что им нравится, кладут деньги в одну открытую коробку, а сдачу берут из другой. Суть идеи в том, что «столовые честности» должны воспитать в юных индонезийцах честность, что не позволит им скатиться в будущем в пропасть коррупции.){1}
Когда я анализировал самую крупную из известных мне на тот момент финансовых пирамид, то считал ее частным случаем злоупотребления людским доверием. Я и предположить не мог, что нам предстоит стать свидетелями построенной на доверии «аферы века» – аферы Бернарда Мейдоффа, обманувшего миллионы людей. Я тогда рассказывал об одном профессиональном гольфисте, который сам себя исключил из турнира – не потому, что был обязан так сделать, а потому, что считал это правильным поступком как с профессиональной, так и с нравственной точки зрения. Я и подумать не мог, что другой гольфист – его считают величайшим в мире игроком – собьется с праведного пути: он попросту забыл, что в современном мире публичная и частная жизнь неразделимы[1]. И когда я говорил о мире, движимом глобальными информационными сетями, мире, раскрывающем каждого из нас в самых