что-то. Э-э… Герхард Тырновицкий, во!
Дамы при этом сообщении исподтишка переглянулись. Явно предполагая, что делают это незаметно.
– И что?
– Дочка у него сбежала. Он ее хотел замуж пристроить… ну, чтобы капиталы объединить с серьезным концерном. А она хвост трубой и фьють! Сбежала. Теперь отец родной ее ищет и даже награду объявил. Хорошие деньги обещает.
– Да ну, – я, отвлекая внимание на себя, безнадежно махнул рукой. – Не с моим счастьем. Деньги и я – понятия несовместимые.
– Это точно, – хохотнул Ловкач, щедро плеснув в чай из своей фляжки. Он был весел и беззаботен, а вот дамочки заметно посмурнели. – А ты, я вижу, в кои-то веки, смагурда купил?
– Завидуешь?
– Ну прям… Ты, Неудачник, как всегда в пролете.
– С чего вдруг?
– Последняя партия оказалась бракованной. Эрнийцы, ну, ты знаешь, это поставщики птиц, заявили, что обнаружилась какая-то болезнь, и они теперь выкупают назад то ли сто, то ли даже двести проданных птенцов, чтобы не распространять заразу.
– Ну, у меня-то здоровый…
– Как знать, как знать… Росточком, смотрю, не велик.
– Маленькие блохи злей кусают.
– Во-во. Может у него и блохи есть…
Я молча насупился.
– Ладно, поеду, – Ловкач поднялся. – У вас, я вижу, своя компания…
Я криво ухмыльнулся:
– Счастливого пути.
Мой собеседник, не задерживаясь более, запрыгнул на лошадь и потрусил прочь. Неплохой парень. Но слишком уж, зараза, наблюдательный. А, главное, до денег жадный. Короче, сваливать нужно отсюда, и побыстрее.
Я повернулся к дамочкам и наткнулся на два испуганных взгляда. Угу. Обе явно ждали, что вот прямо сейчас побегу сдавать их объявившимся в космопорте жениху и папику из списка Форбс. Деньги-то обещают хорошие!
– Так, – сказал я тоном, не допускающим возражений. – Времени мало, так что быстро обедаем и сворачиваемся. Уверен, что в ближайшие двадцать минут, вы сообщите все, что мне нужно знать по теме безутешных родителей, брошенных женихов, непослушных дочерей и всех прочих катавасий, связанных с бегством из родного дома.
– А нас не поймают? – спросила Влада. Глазки у обеих курочек влажно заблестели.
– От вас зависит, – отрезал я. – Итак, я слушаю.
* * *
История, рассказанная мне, пока мы спешно паковали вещички и седлали лошадей, была проста и трагична одновременно. У богачей, знаете ли, свои причуды.
Для меня, например, деньги никогда не значились в высших приоритетах. Потому, наверное, в кармане больше пары-тройки тысяч никогда и не скапливалось. Мог я их потерять? Легко! Но расстраиваться из пустяков? Вздор!
Иное дело Форбсо-списочный Герхард Тырновицкий. Он был миллиардером, и сравнивать его проблемы с моими даже не смешно. Уж он потерял так потерял. Двадцать шесть с половиной миллиардов за четыре месяца!
От таких ударов судьбы позеленеешь.
Особенно, если учесть наличие пары крупных незакрытых