что его полицейский друг сердится, Владлен с самыми мягкими интонациями, сопровождая все шутками и прибаутками, рассказал героическую эпопею о том, как оказался в деревне. О сумасшедшей женщине, возгласы которой о «маньяке» и «невинной жертве» он принял за чистую монету. О том, что это оказались отец и дочь, а он поехал за ними на электричке. Но в итоге все закончилось презабавно, и его, также по ошибке, родители девушки приняли за жениха дочери.
– Мужик был просто здоровенный, бандитского вида, да еще с пустым армейским рюкзаком. А девушка на его фоне выглядела, как цыпленок, – красочно обрисовал он персонажей происшествия.
– Ладно, – смягчился Вован, – Будешь знать, какие у нас истории на каждом шагу. Я этого мужика и девушку знаю. Они самогоном на вокзале торгуют. Он подносит, она продает.
– Вот как? – изумился Владлен, – С виду приятная девушка. А на самом деле самогонщица!
– Что, понравилась? – рассмеялся Вован, – Мне тоже… Профессия значения не имеет. Только в чужие дела влезать нельзя. А за нарушение нашего договора с тебя бутылка «Финляндии» и закуска. Можем в кафе посидеть. Жена позвонила – будет только завтра.
– Заметано, – с готовностью согласился Владлен, – Ужин назначаем на десять.
– Не…, на десять поздно. Сейчас только шесть…, – размышляя, Вова, по-видимому, смотрел на часы, – До десяти я умру. Давай раньше.
– Раньше не выйдет. У меня спектакль до девяти. А после поужинаем. Прямо возле театра. В Альбатросе, – Владлен мечтательно озвучил название любимого заведения и его тут же осенила идея, как решить проблему с его заменой в спектакле. А помочь ему в этом может Вован.
Для большей заинтересованности он смачно перечислил другу вечернее меню.
– Вовчик, мы закажем два кило шашлыка, под водочку и большой салат: помидоры четвертинками, маленькие огурчики и сверху веточка кинзы. А на десерт – по кружечке чешского пиваса для полировки. Можем организовать все это в половине восьмого.
– Это другое дело. Так подходит, – повеселел Вова.
– Тогда ты сейчас едешь в театр, находишь там Лариску и говоришь ей, что я прийти на работу не могу. Лариска, она толковая, на раз с моей заменой все устроит.
– Ну, и позвони ей сам. Зачем мне ехать? – воспротивился такому предложению полицейский Вова.
Приказной тон товарища ему не понравился, да и тащиться сейчас в театр и объяснять там что-то жене Владлена ему не хотелось.
– Сам я не могу. С Лариской мы в контрах. Она провинилась, и первым я звонить не должен. Получится, что она в шоколаде, а я не прав. Да, она и трубку не возьмет. Будет меня драконить.
– Понятно…, – с легким раздражением промямлил Вован, выразив таким образом согласие поехать в театр, – А что мне Ларисе сказать – почему ты не придешь на работу?
– Причину сам придумаешь. Что-нибудь чувствительное, театральное. Она это любит. Шел, поскользнулся, упал, в реанимации, –