кампании, вдруг прервал их разговор неожиданным вопросом:
– А не тот ли вы корнет Лисицин, который ушел со службы из-за дуэли с Гуревичем?
Судя по речи, он был изрядно пьян, и Роман Сильвестрович посмотрел на него суровым взглядом. Однако Кадочников не обратил на это внимания.
– Хм… Не лучший эпизод моей жизни, который я не хочу обсуждать, – сказал Сергей.
– А между прочим, – многозначительным тоном произнес Кадочников, – Гуревич свояк Романа Сильвестровича.
Сергей поднялся. Вся эта пьяная беседа ему была неприятна. Тем более его противник по дуэли, из-за которой сильно изменилась его жизнь, оказался родственником капитана.
– Простите, господа, я, пожалуй, откланяюсь.
Но Кадочников не унимался и продолжал говорить ему вослед:
– А Гуревича отправили служить на Дальний Восток. В Лазареве вы с ним, возможно, и встретитесь. Верно, Роман Сильвестрович?
Кадочником пьяно хихикнул. Как-то даже злорадно.
– Послушайте… Вы молоды, глупы и слишком пьяны, – тоном, не терпящим возражений, высказал ему Роговский. – Все это не ваше дело. Извините за грубость, конечно. Впрочем, перед кем тут извиняться… Идите уже спать. Завтра вам стыдно будет за свое поведение.
6. Утро на палубе
Из-за того, что с вечера лег рано, Сергей так же рано и проснулся. Спать не хотелось вовсе. Он оделся и поднялся на палубу. «Святой Андрей Первозванный» шел медленно в окутывающем его тумане. Слабые лучи солнца просто увязали в белой пелене. Однако с каждой минутой туман становился все более прозрачным.
Сергей набрал полную грудь влажного, холодного воздуха. Выдыхая, заметил, как легкий пар растворялся в окружающем тумане.
– Доброе утро. Что-то прохладно, – обратился он к Невельскому, стоящему на палубе с подзорной трубой.
Геннадий Иванович, высокий мужчина тридцати пяти лет, морской офицер, путешественник, посмотрел на Сергея и ответил:
– Доброе. Только туманное.
– Отчего вы вчера вечером с капитаном ругались?
– Ну… Сергей Петрович, мы с ним не ругались, а скорее обсуждали. Просто громко и эмоционально.
Невельской помолчал, вглядываясь в туман.
– Вот понимаете, в чем дело… Обычно суда огибают Сахалин… Подержите, – Невельской протянул Сергею подзорную трубу.
Сергей взял в руки и тут же глянул в нее с любопытством, пытаясь рассмотреть что-то в тумане. Невельской достал из-за пазухи карту, свернутую трубочкой, и развернул.
– Взгляните. Что написано перед словом «Сахалин»?
Сергей тут же склонился над картой.
– Полуостров.
Невельской закивал головой.
– И обычно суда огибали полуостров. И через три дня пути от этой точки на карте…
Геннадий Иванович ткнул пальцем в карту. Та тут же свернулась в трубочку обратно. Он опять ее расправил. И продолжил:
– …Заходили в Лазарев.
Невельской свернул карту и положил ее за пазуху.
– Что вы видите с левого