клуба под действием таблеток. Уж точно не истерики после окончания. Уж точно не панические атаки.
А если все вышеперечисленное граничит друг с другом? Насколько велики шансы держать баланс? Сидя на холодном полу, Илларион не хотел думать, что делает со своей жизнью. Но он точно знал, что ему всегда есть на кого рассчитывать. И пока Женя шел с новой знакомой в направлении ее дома, выполняя свой выдуманный долг, еще один из самых близких людей Иллариона – Глеб – уже спускался по лестнице, сбивая все на своем пути. Громкая музыка, противные женские визги, духота и сотни зловонных запахов. Он поднимает едва живое тело с пола и буквально тащит на себе к выходу.
А дальше все по пройденной не единожды схеме. Такси, второй подъезд, ключи в левом кармане, холодный душ. Окатив друга водой, Глеб помогает ему добраться до постели. И в эти моменты он чувствует где-то в груди щемящую боль, которая выдавливает крик из груди. Глеб выходит из комнаты друга, наливает дешевый алкоголь, ставит перед собой на стол. Когда они впервые попробовали, он и подумать не мог, что Иллариона затянет так сильно. И каждый раз, вытаскивая Шульцмана из грязных туалетов клубов, где-то в глубине души Глеб винит себя, что предложил это однажды. Сегодня его «смена», и его ждет очень долгая ночь. Все шло своим чередом.
«На берегу»
Утро – это всегда маленький ритуал. У каждого из нас он, конечно же, разный. Например, пытающийся не опоздать в лицей Женя, или долго и упорно выбирающая наряд Ульяна – каждый из них знал порядок действий уже наизусть.
У Иллариона этого порядка не было. Каждое его утро было чем-то совершенно новым. Не новой была только мигрень, ведь прошлым вечером он упорно старался забыть о своей всепоглощающей боли с помощью самых сильных «растворителей». Конечно, эта его боль была не более чем выдумкой, навеянная детской травмой потери матери, бывшими девушками, а также фальшивыми людьми, падкими на деньги и статус его семьи. Но началось все не с этого.
Душевная боль – ничто иное как выдуманная жалость к себе. Мы просто не хотим принимать действительность такой, какой она предстает перед нами. Мы жалеем себя, оплакивая погибших, потому что мы больше не увидим их, не сможем обнять и не услышим их голосов. А людей, что делают нам больно своими действиями, отказываемся понимать, бросаясь в обвинения и страдания, невзирая на их желания и мотивы.
Изо дня в день, сталкиваясь с фрустрацией, мы строим у себя в голове некий образ, подобный жертве, позволяющей себе страдать, утешать себя, глушить несуществующую боль. Пожалуй, это кратчайший путь в никуда, однако, разве заботит это кого-нибудь?
В самом деле, впервые наркотики он попробовал случайно, на вечеринке. Это произошло зимой, перед новым годом. Его друг Глеб очень хотел новых ощущений, но не мог решиться на это в одиночку. Типичная ситуация, говоря между нами. Пожалуй, это случалось с каждым третьим, или даже каждым вторым. Случалось, возможно, не раз и не два, но немного кто подсаживается основательно и от этого перестает жить обычной жизнью.
С